СУД ГРУБО НАРУШИЛ ПРАВА АЗЕРА ГАСЫМЛЫ

Азер Гасымлы

Анализ правонарушений на судебном процессе Азера Гасымлы

Ясамальский районный суд города Баку

Дело № 4(004)-1087/2024

9 декабря 2024 года

Председательствующий судья: Орхан Маммадли

Обвиняемый: Азер Гасымлы

Защитники: Агиль Лаидж, Ровшана Рахимли

При участии следователя Следственного Отдела Управления полиции Ясамальского района города Баку Джейхуна Мирджавадлы

Политолог и директор Института политического менеджмента Азер Гасымлы (родился в 1975 году) был участником многих политических конференций. Так, в 1997 году он принимал участие в конференции молодых социологов и политологов в Киеве, его статья была опубликована в сборнике статей по  итогам конференции.

В 2008-2009 годах в журнале «Policy» вышел цикл статей А.Гасымлы. В 2005-2010 годах он участвовал в бизнес-проектах в Германии, Эстонии и России. Однако А.Гасымлы принял решение вернуться в Азербайджан, где начал заниматься политической деятельностью. В 2011-2019 годах он занимал различные управленские должности в политическом Движении ReAl в Азербайджане. В 2019 году А.Гасымлы покинул ряды ReAl и стал заниматься политической наукой, создав Институт политического менеджмента, директором которого он являлся вплоть до ареста.

8 декабря 2024 года А.Гасымлы был задержан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного статьей 183.3.2 (Вымогательство в целях получения имущества в крупном размере) Уголовного Кодекса Азербайджанской Республики (УК АР).

По версии следствия, в 2022-2023 годах А.Гасымлы вымогал у знакомого ему Гурбанали Юсифова крупную сумму денег.

Следователь обратился в суд с ходатайством об избрании в отношении А. Гасымлы меры пресечения в виде ареста сроком на 4 месяца.

В ходе суда А.Гасымлы не признал себя виновным в предъявленном обвинении и просил суд отказать в удовлетворении ходатайства следователя об аресте.

Защита показала, что между А.Гасымлы и Г.Юсифовым имел место гражданский спор, жалоба по которому направлена в Шекинский Апелляционный суд. Адвокат также пояснил, что в гражданском деле имеется расписка Юсифова об обязательстве возврата денег Гасымлы, которые Юсифов взял у него в долг. Гасымлы был силой задержан на глазах его малолетнего сына.

9 декабря 2024 года Ясамальский районный суд вынес постановление: удовлетворить ходатайство следователя об аресте и применить к А.Гасымлы меру пресечения в виде заключения под стражу сроком на 4 месяца.

 

Комментарий юриста-эксперта:

Судебное постановление является незаконным и необоснованным.

В статье 148.3. Уголовно-процессуального Кодекса АР (УПК АР) указаны случаи, когда подозреваемый может быть задержан дознавателем, другим сотрудником органа дознания, следователем или прокурором. Это случаи:

• при его попытке к бегству с места происшествия или сокрытию от органа, осуществляющего уголовный̆ процесс;
• при отсутствии у него постоянного места жительства или проживании им в другой местности;
• при неустановлении его личности.

Как говорилось выше, А.Гасымлы был задержан в грубой форме на глазах у несовершеннолетнего сына, в чем не было никакой необходимости, так как отсутствовали те признаки, по которым лицо может быть задержано сотрудниками правоохранительных органов подобным образом.

В статье 155 УПК АР перечислены основания, по которым суд может избрать в отношении обвиняемого меру пресечения:

• сокрытие от органа, осуществляющего уголовный процесс;
• воспрепятствование нормальному ходу предварительного следствия или судебного разбирательства с оказанием незаконного давления на лиц, участвующих в уголовном процессе, сокрытием или фальсификацией материалов, имеющих значение для уголовного преследования;
• совершение вновь деяния, предусмотренного уголовным законом, или представление опасности для общества;
• неявка без уважительной причины по вызовам органа, осуществляющего уголовный процесс, либо уклонение иным путем от привлечения к уголовной ответственности и отбывания наказания;
• воспрепятствование исполнению приговора суда.

В данном случае суд в своем постановлении указал следующие основания:

• сокрытие от органа, осуществляющего уголовный процесс;
• совершение вновь деяния, предусмотренного уголовным законом;
• воспрепятствование нормальному ходу предварительного следствия или судебного разбирательства с оказанием незаконного давления на лиц, участвующих в уголовном процессе;
• совершение обвиняемым особо тяжкого преступления.

Интересно, что вероятность скрыться от органа следствия суд обосновал тяжестью предполагаемого наказания, при этом не указав каких-либо веских аргументов, доказывающих это предположение.

В соответствии с пунктом 3 статьи 5 Европейской Конвенции по защите прав человека и основных свобод, каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом «с» пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

В постановлении Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) по делу Агилина против Мальты от 29 апреля 1999 года говорится:

«…Первые слова в параграфа 3 статьи 5 не довольствуются допуском задержанного лица к судебному органу; они имеют целью наложение на должностное лицо, перед которым предстает задержанное лицо, обязанности исследовать обстоятельства, которые говорят в пользу или против заключения под стражу, высказаться о существовании оправдывающих его оснований с использованием юридических критериев и, при их отсутствии, вынести постановление об освобождении. Другими словами, параграф 3 статьи 5 требует, чтобы должностное лицо остановилось на обоснованности заключения под стражу». — https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-58239

В постановлении ЕСПЧ по делу Асенов и других против Болгарии от 28 октября 1998 года написано:

«Так, «должностное лицо» должно быть независимым от исполнительной власти и от сторон. В этом отношении объективные факты на момент принятия решения о заключении под стражу являются относящимися к делу: если оказывается к этому моменту, что должностное лицо может вступить в последующий уголовный процесс в качестве преследующей стороны, его независимость и беспристрастность могут вызвать сомнения. Должностное лицо должно лично выслушать лицо, представшее перед ним, и высказаться о существовании оправдывающих заключение под стражу оснований с использованием юридических критериев и, при их отсутствии, должно иметь полномочие вынести постановление об освобождении». — https://www.srji.org/resources/search/33/

В конкретном случае под «должностным лицом» следует понимать суд, рассматривающий возможность применения меры пресечения в отношении А.Гасымлы. Из судебного постановления видно, что суд отметил только то, что в отношении Гасымлы может быть применена мера пресечения в виде ареста, при этом не указав конкретных обстоятельств и доводов, оправдывающих избрание самой жесткой меры пресечения. Кроме того, не были учтены показания обвиняемого и его защитников. На данной стадии дела суд принял во внимание только показания лица, признанного следственным органом в качестве потерпевшего.

В статье 155.2 УПК АР говорится о том, что, помимо вышеуказанных оснований, суды при избрании меры пресечения должны учитывать:

• тяжесть, характер и условия совершения деяния, вменяемого подозреваемому или обвиняемому;
• личность, возраст и здоровье подозреваемого или обвиняемого, род его занятий, семейное, материальное и социальное положение, в том числе наличие на иждивении лиц и наличие постоянного места жительства;
• совершение преступления, избрание меры пресечения и другие существенные обстоятельства в прошлом.

Суд не учел и эти законные требования.

Моральный облик обвиняемого, его безупречный авторитет в пределах и за пределами страны, уровень образования и воспитания, наличие постоянного места жительства, места работы, семейное положение, нахождение на попечении малолетних детей, отсутствие каких-либо правонарушений в прошлом были проигнорированы судом.

Как отметил адвокат в ходе суда, между обвиняемым и потерпевшим имел место гражданский спор, который в настоящее время рассматривается в национальных судах. В действиях обвиняемого не было никакого состава преступления. Обвинение основывалось на показаниях потерпевшего.

В качестве оправдания избрания меры пресечения в виде ареста суд сослался на тяжесть обвинения, согласно которому предусмотрено наказание свыше 10 лет. Несмотря на то, что в статье 155.3.1 УПК АР говорится о том, что арест может применяться к лицам, обвиняемым в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше 2 лет, однако эта норма нарушает принцип презумпции невиновности, закрепленный в статье 63 Конституции Азербайджанской Республики и пункте 2 статьи 6 Европейской Конвенции.

Кроме того, в статье 151 Конституции АР говорится, что при возникновении противоречия между нормативными правовыми актами, входящими в систему законодательства Азербайджанской Республик, и межгосударственными договорами, участницей которых является Азербайджанская Республика, применяются международные договоры.

В данном случае было бы целесообразным соблюдение пункта 2 статьи 6 Европейской Конвенции, нежели ссылка на статью 155.3.1 УПК АР.

Кроме того, судебные прецеденты ЕСПЧ также закрепляют принцип презумпции невиновности, как одного из важнейших элементов справедливого судебного разбирательства.

Так, в постановлении ЕСПЧ по делу Ван дер Танг против Испании от 13 июля 1996 года говорится:

«Только лишь существование серьезного подозрения в причастности к тяжким правонарушениям, являясь фактором, относящимся к делу, не оправдывает столь длительное предварительное содержание под стражей». — https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-57946

Суд не рассмотрел альтернативные меры пресечения, не связанные с арестом. В изоляции А.Гасымлы от общества в досудебный период не было никакой необходимости, не существовало никаких оснований, доказательств и аргументов для избрания меры пресечения в виде ареста. Арест Гасымлы не носит легитимный характер. Он является неправомерным и незаконным. Суд обязан был применить в данном случае иную меру пресечения, не связанную с арестом, так как защита готова была предоставить установленные законом гарантии.

В постановлении ЕСПЧ по делу Вемхофф против Германии от 27 июня 1968 года говорится, что если содержание под стражей продолжается только из-за опасения, что обвиняемый скроется от правосудия, его, тем не менее, следует освободить из-под стражи, если он представит соответствующие гарантии. — https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-57595

Нарушения норм материального и процессуального права, допущенных судом в ходе рассмотрения применения меры пресечения, соответствующих норм Европейской Конвенции, ратифицированной Азербайджанской Республикой, а также прецедентов ЕСПЧ, привели к грубому нарушению фундаментальных прав А.Гасымлы – права на свободу и личную неприкосновенность и права на презумпцию невиновности.

Older Posts »

В АЗЕРБАЙДЖАНЕ СВОБОДОМЫСЛЯЩЕМУ ГРАЖДАНИНУ НЕ ГАРАНТИРОВАНА СВОБОДА

Эльшан Алакбаров

Анализ правонарушений на судебном процессе 

Эльшана Алакбарова

Гянджинский Суд по тяжким преступлениям

Дело № 1(100)-290/2024

21 октября 2024 года

Председательствующий судья: Натиг Алиев

Судьи: Микайыл Маммадзаде, Дадаш Иманов

Обвиняемый: Эльшан Алакбаров

Защитник: Надим Гейдаров

Государственный обвинитель: прокурор Отдела по защите государственного обвинения в судах по тяжким преступлениям Управления по защите государственного обвинения Генеральной прокуратуры Азербайджанской Республики, советник юстиции Заур Гасымов

21 октября 2023 года был задержан Эльшан Алакбаров (1978 года рождения). Ему было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного статьей 234.4.3 (Незаконные приобретение или хранение в целях сбыта, изготовление, производство, переработка, перевозка, пересылка либо сбыт наркотических средств или психотропных веществ, совершенные в крупном размере) Уголовного Кодекса Азербайджанской Республики (УК АР).

23 октября 2023 года Гянджинский районный суд вынес постановление о применении к Э. Алакбарову меры пресечения в виде заключения под стражу сроком на 2 месяца.

По версии следствия, 21 октября 2023 года в ходе оперативно-розыскных мероприятий около 17.45 в городе Гянджа был задержан Эльшан Алакбаров. При личном осмотре в кармане брюк было обнаружено наркотическое средство героин, изготовленное кустарным способом и завернутое в целлофановый пакет весом 10,154 грамм.

Допрошенный в ходе судебного разбирательства обвиняемый Э. Алакбаров не признал себя виновным в предъявленном обвинении и показал, что 21 октября 2023 года трое сотрудников полиции задержали его на рабочем месте и увели в полицейское управление. В виду того, что они накинули ему на лицо рубашку, он не увидел лиц полицейских. В управлении полиции его завели с задней двери и провели сразу к начальнику. В комнате начальника находился один человек, который сообщил ему о том, что приехал за ним из Баку по «заказу». Он взял со шкафа пакет, положил перед ним и сказал: «Это твое, возьми и положи себе в карман». На что Алакбаров ответил: «Если это моё, то почему находится в вашем шкафу». Начальник Шахин ударил его по правому уху и сказал: «Говорю еще раз, положи в карман, тогда ты сможешь отбыть срок 1 год или 1 год 6 месяцев и выйти на свободу». Алакбаров ответил, что никогда не принимал наркотики, не имеет никакого к ним отношения. Тогда Шахин сказал, что если он этого не сделает, то к нему в дом придут стоявшие рядом трое полицейских и положат наркотики в дом. После этого Алакбаров согласился на то, что от него требовали. Где-то через полтора часа был проведен личный осмотр с использованием видеосъемки. Съемка была несколько раз прервана в те моменты, когда Шахин угрожал Алакбарову. При последней съемке Алакбаров был вынужден признать, что употребляет наркотики, что нашел их на обочине дороги, а когда хотел выбросить, его задержали сотрудники полиции. Во время задержания с ним рядом находился его ученик Эмин Махмудов.

Допрошенный в суде в качестве свидетеля сотрудник полиции Орхан Агазаде показал, что 21 октября 2023 года на основании оперативной информации была создана оперативно-следственная группа. Э. Алакбаров был задержан на одном из проспектов города Гянджи и приведен в Управление полиции Гянджи. На задержанном было обнаружено наркотическое средство весом около 10 граммов, которое было упаковано и отправлено на экспертизу.

Далее, свидетель показал, что во время задержания Э. Алакбаров был один, в отношении его не применялось физическое либо психологическое давление. В задержании кроме его участвовал также сотрудник полиции по имени Араз Хокмалиев.

Допрошенный в суде в качестве свидетеля А.Хокмалиев подтвердил показания Орхана Агазаде.

Допрошенный в качестве свидетеля Эмин Махмудов показал, что во время задержания Э. Алакбарова он находился рядом с ним. Его задержали при выходе из магазина. Двое сотрудников полиции, не представившись, взяли его под руки и усадили в машину. Третий полицейский находился в машине. Он силой затащил Алекперова в машину.

Из заключения Наркологического диспансера города Гянджа от 31 октября 2023 года видно, что Э.Алакбаров периодически принимал наркотики, однако он не страдает наркотической зависимостью. В виду этого не нуждается в принудительном медицинском лечении. Э. Алакбаров не состоял на учете в указанном диспансере.

В материалах уголовного дела имеются документы, подтверждающие наличие у Алакбарова троих малолетних детей, а также медицинские эпикризы, в соответствии с которыми у Алакбарова обнаружено онкологическое заболевание, а именно саркома мягкой ткани (опухоль мягкой ткани лобной кости). В связи с болезнью он имеет вторую группу инвалидности.

Из медицинских документов также видно, что сын Э.Алакбарова Муртаза Алакбаров страдает тяжелым заболеванием и нуждается в уходе и поддержке других.

Суд отнесся к показаниям обвиняемого, которые он дал в ходе суда, критически и счел, что они носят характер защиты и не подтверждаются другими доказательствами. В то же время суд отметил, что обвинение, касающееся цели сбыта, не было доказано следственным органом. В суд не были представлены доказательства того, что Э.Алакбаров входил с кем-то в преступный сговор с целью продажи наркотиков. В виду этого суд переквалифицировал статью 234.4.3 УК АР на статью 234.1-1 (Незаконные приобретение, хранение, изготовление, обработка, перевозка без цели сбыта наркотических средств или психотропных веществ в крупном размере) УК АР.

21 октября 2024 года Гянджинский суд по тяжким преступлениям вынес в отношении Э.Алакбарова приговор: признать его виновным в совершении преступления, предусмотренного статьей 234.1-1 УК АР и приговорить к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в учреждении по отбыванию наказания общего режима.

 

Комментарий юриста-эксперта:

Судебный приговор является незаконным и необоснованным.

Ни у кого не вызывает сомнения тот факт, что главным принципом уголовного судопроизводства является принцип законности, закрепленный в статье 10 Уголовно-процессуального Кодекса Азербайджанской Республики (УПК АР).

Согласно статье 10.1 УПК АР, суды и участники уголовного процесса должны строго соблюдать положения Конституции Азербайджанской Республики, настоящего Кодекса, других законов Азербайджанской Республики, а также международных договоров с участием Азербайджанской Республики.

Это означает, что все суды и участники процесса могут действовать только в рамках установленного закона. Кроме того, они должны соблюдать не только нормы национального, но и международного законодательства, а именно, тех конвенций и пактов, которые ратифицировала Азербайджанская Республика.

Законы Азербайджанской Республики должны соответствовать международным нормам. В соответствии со статьей 151 Конституции Азербайджанской Республики, при возникновении противоречия между нормативными правовыми актами, входящими в систему законодательства Азербайджанской Республики (исключая Конституцию Азербайджанской Республики и принятые путем референдума акты) и межгосударственные договора, участницей которых является Азербайджанская Республика, применяются международные договоры.

Несмотря на указанные материальные нормы, суды уклоняются от соблюдения законов, что видно на примере дела, которое мы разберем ниже.

В любом уголовном деле одним из важнейших пунктов являются доказательства по делу.

В статье 124.1 УПК АР говорится, что доказательствами по уголовному преследованию признаются заслуживающие доверия улики (сведения, документы, вещи), полученные судом или сторонами уголовного процесса.

Такие доказательства:

• должны быть получены с соблюдением требований уголовно- процессуального законодательства без ограничения конституционных прав и свобод человека и гражданина либо с ограничением по постановлению суда (а в случаях, не терпящих отлагательства, предусмотренных настоящим Кодексом — по постановлению следователя);
• должны показывать, имело ли место событие преступления, имеются ли признаки преступления в совершенном деянии, было ли совершено данное деяние обвиняемым, его виновность или невиновность, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения обвинения.

Сведения, документы и другие вещи могут быть приняты в виде доказательств при отсутствии сомнений в их действительности, источнике образования и обстоятельствах получения (статья 125.1 УПК АР).

В пункте 2 статьи 125 УПК АР указаны случаи, когда доказательства недопустимы в уголовном процессе. Если они получены:

• с лишением или ограничением участников уголовного процесса их гарантируемых законом прав в нарушение конституционных прав и свобод человека и гражданина либо иных требований настоящего Кодекса, что должно или может повлиять на действительность этих доказательств;
• с применением насилия, угрозы, обмана, пыток и других жестоких, бесчеловечных или унизительных действий;
• с грубыми нарушениями правил производства следственных или иных процессуальных действий и другие.

В качестве доказательств по данному уголовному делу представлены следующие доказательства: показания обвиняемого на следствии и в суде, показания полицейских, результаты судебно-химической и судебно-наркологической экспертиз, рапорты следственно-оперативной группы, протоколы задержания, личного осмотра, изъятия документов и другие.

Как видно, показания обвиняемого, данные в ходе следствия и суда, кардинально противоречат друг другу. В суде он объяснил причину противоречий и показал, что подвергся давлению со стороны сотрудников полиции. Обвиняемый детально и дословно описал все, что произошло с момента его задержания, и назвал имена тех, кто в то время был рядом. Логично, что кроме его слов, об этом не было представлено каких-либо других доказательств, так как он находился в заключении. Однако то, что обвиняемый детально описал угрозы, и дал свободные показания в суде, говорит о том, что давление со стороны сотрудников полиции имело место быть. В это можно поверить также, учитывая плохую практику правоохранительных органов, и в частности, по делам о наркотиках.

Несмотря на противоречия в показаниях обвиняемого, суд не проявил инициативы в проверке этих показаний, выявления виновных и привлечения их к ответственности. Суд только оценил показания в суде, как носящие характер защиты. Показания обвиняемого о том, что во время задержания он был не один, были подтверждены свидетелем, который был с ним.

Суд предпочел поверить показаниям полицейских, которые отрицали наличие другого лица рядом с обвиняемым во время задержания, хотя заинтересованность полицейских в исходе дела была очевидна.

В своем выводе суд также сослался на судебно-наркологическую экспертизу, которая показала наличие наркотических веществ в крови обвиняемого. Если подойти к данному вопросу теоретически, то такое, естественно, возможно. Однако обвинение заключалось в ношении наркотического средства в крупном размере, а это напрямую связано с обнаруженными наркотиками. Объясняя это, обвиняемый показал, что не имеет никакого отношения к этим наркотикам. В этом случае суд обязан был установить относимость наркотиков к обвиняемому.

В статье 127.3 УПК АР, заключение эксперта не является обязательным для дознавателя, следователя, прокурора или суда, оно, как и любое другое доказательство, должно быть проверено и оценено органом, осуществляющим уголовный процесс, в связи со всеми обстоятельствами дела. В случае несогласия с заключением эксперта должно быть вынесено мотивированное постановление об этом.

Наклон суда в сторону доказательств стороны обвинения и отрицание каких-либо аргументов защиты говорит о предвзятости и пристрастности суда.

В соответствии со статьей 127 (II) Конституции Азербайджанской Республики, судьи должны рассматривать дела беспристрастно, справедливо, соблюдая равноправие сторон, на основе фактов и в соответствии с законом.

О пристрастности суда можно также судить по нарушению принципа презумпции невиновности. Презумпция невиновности закреплена как в статье 63 Конституции, статье 21 УПК АР, так и в статье 6 (2) Европейской Конвенции по защите прав человека и основных свобод.

В статье 21.2 УПК АР говорится, что признание лица виновным недопустимо даже при наличии основательных подозрений в его виновности. В соответствии с положениями настоящего Кодекса сомнения, которые при доказывании обвинения невозможно устранить в рамках соответствующей правовой процедуры, разрешаются в пользу обвиняемого (подозреваемого). Точно также в его пользу должны разрешаться и сомнения, не устраненные при применении уголовного и уголовно-процессуального законов.

Суд не истолковал сомнения и противоречия в пользу обвиняемого. Он дал неправильную правовую оценку.

Принцип, закрепленные в любой правовой системе, основанной на верховенстве права, презумпция невиновности, отражает идею, в соответствии с которой тот, кто подозревается или формально обвиняется в совершении уголовного преступления, имеет право на независимое и беспристрастное правосудие. Оно требует, чтобы при осуществлении своих полномочий судьи отошли от предвзятой идеи, что подсудимый совершил преступное деяние, так как обязанность доказывания лежит на обвинении и любое сомнение толкуется в пользу обвиняемого.

В постановлении Европейского суда по правам человека по делу Минелли против Швейцарии от 25 марта 1983 года говорится:

«Презумпция невиновности, закрепленная в п. 2 статьи 6, является одним из элементов справедливого судебного разбирательства, о котором говорит п. 1 той же статьи. Этот принцип нарушается, если суд объявит обвиняемого виновным, в то время как его виновность не была предварительно доказана. Если отсутствуют формальные подтверждения этого, следует, чтобы мотивация судьи давала основания полагать, что он предполагал обвиняемого виновным». — https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-57540

Вопросы, которые судьи обсуждают по результатам судебного разбирательства, помимо прочих, касаются также назначению наказания.

Так, в статье 346.1 УПК АР указан полный список вопросов. Мы рассмотрим те, которые суды должны рассмотреть в связи с назначением наказания. Они следующие:

• подлежит ли обвиняемый наказанию за совершенное им деяние;
• какое именно наказание должно быть назначено обвиняемому;
• подлежит ли отбытию назначенное обвиняемому наказание;
• какое учреждение отбывания наказания или воспитательное учреждение должно быть определено обвиняемому при назначении ему наказания в виде лишения свободы;
• необходимо ли назначить в отношении обвиняемого, признанного виновным в совершении преступления, дополнительных наказаний и какого именно наказания.

Как говорилось выше, обвиняемый страдает онкологическим заболеванием и имеет вторую группу инвалидности. Он также имеет на попечении троих детей, один из которых страдает серьезным заболеванием и нуждается в помощи других. Однако суд в своем приговоре в качестве смягчающих вину обстоятельств принял только наличие у обвиняемого детей. В то время, как наличие у него онкологического заболевания и группы инвалидности, приняты во внимание не были. Если до суда и была избрана мера пресечения в виде ареста, то во время судебного разбирательства суд обязан был рассмотреть необходимость данной меры в дальнейшем. В период суда все доказательства по делу были собраны, экспертизы проведены, а свидетели опрошены. В таком случае, учитывая серьезные проблемы обвиняемого со здоровьем, суд обязан был изменить меру пресечения на альтернативную, не связанную с арестом.

Так, в статье 155.2 — 155.2.2 УПК АР говорится о том, что при решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения и о том, какая из них должна быть применена к конкретному подозреваемому или обвиняемому, дознаватель, следователь, прокурор, осуществляющий процессуальное руководство предварительным расследованием, или суд должны учитывать личность, возраст и здоровье подозреваемого или обвиняемого, род его занятий, семейное, материальное и социальное положение, в том числе наличие на иждивении лиц и наличие постоянного места жительства.

Наличие медицинского заключения о невозможности содержания обвиняемого под стражей в связи с тяжелой болезнью могло бы стать основанием для прекращения избранной судом меры пресечения в виде ареста (статья 157.8.1 УПК АР).

Итак, пристрастный и однобокий подход суда, принятие им доказательств стороны обвинения в качестве неопровержимых, игнорирование доводов защиты, отказ в расследовании противоречий в показаниях обвиняемого и другие процессуальные нарушения, привели к нарушению основополагающих прав обвиняемого, а именно: права на свободу и личную неприкосновенность, права на презумпцию невиновности, права на справедливое судебное разбирательство, право на запрет пыток и плохого обращения и других смежных прав, закрепленных в нормах национального и международного законодательства.

Older Posts »

ОЧЕРЕДНОЕ ГРУБОЕ НАРУШЕНИЕ ВЛАСТЯМИ АЗЕРБАЙДЖАНА ПРАВО НА СВОБОДУ

Ниджат Ибрахим

Анализ правонарушений на судебном процессе Ниджата Ибрахима

Насиминский районный суд города Баку

Дело № 4(006)-509/2024

11 сентября 2024 года

Председательствующий cудья: Анар Ибадзаде

Обвиняемый: Ниджат Ибрахим

Защитники: Зибейда Садыгова, Фархад Алиев

При участии следователя Следственного Отдела Управления полиции Насиминского района города Баку, полковника-лейтенанта полиции Мурада Гулиева

Ниджат Ибрахим является общественным активистом, который активно участвовал во многих акциях протеста. 20 июля 2020 года он был задержан возле здания Администрации Президента во время акции протеста и обвинен в нарушении санитарных правил и распространении коронавируса.

5 марта 2021 года Насиминский районный суд города Баку признал Н. Ибрахима виновным в предъявленном обвинении и приговорил к 1 году 3 месяцам лишения свободы.

В очередной раз Н.Ибрахим был задержан 6 сентября 2024 года на пропускном пункте аэропорта города Баку. Ему сообщили, что в отношении него имеется запрет на пересечение границы Азербайджанской Республики, который наложен МВД Азербайджана. Ранее его супруга и двое детей покинули страну и выехали в Молдову.

Адвокат Ибрагима З.Садыгова сообщила, что если запрет на выезд не будет аннулирован, то он совершит акт самосожжения перед зданием МВД. Причину запрета официальные органы не объяснили.

9 сентября 2024 года Н.Ибрахиму предъявили обвинение в совершении преступления, предусмотренного статьей 126.1 (Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью) Уголовного Кодекса Азербайджанской Республики (УК АР).

Супруга Н.Ибрахима сообщила прессе, что в знак протеста в управлении полиции Ибрагим взял со стола прибор для резки и нанес себе на горло порезы. Он был отвезен в больницу, где ему наложили 17 швов.

По версии следствия, 9 сентября 2024 года, находясь на одной из заправок города Баку, между Н.Ибрахимом и неким Бахманом Алиевым завязался спор, в результате которого Ибрахим нанес ему ножом два ранения под ребро, которые квалифицируются как тяжкие.

Однако защита заявляет, что 9 сентября 2024 года к Н.Ибрахиму подошел неизвестный мужчина и ударил его. В результате удара он упал на землю. В этот момент к нему подошли сотрудники полиции, закрыли ему глаза и увезли с собой. По той причине, что Ниджад Ибрахим не принимал обвинения, он подвергся физическому давлению со стороны сотрудников полиции.

Прокурор и следователь представили в суд представление и ходатайство соответственно и просили суд избрать в отношении Н.Ибрахима меру пресечения в виде заключения под стражу сроком на 4 месяца.

Защита просила суд отказать в удовлетворении представления прокурора и ходатайства следователя.

11 сентября 2024 года Насиминский районный суд города Баку избрал в отношении Н.Ибрахима меру пресечения в виде ареста сроком на 4 месяца. Он был переведен в Бакинский Следственный Изолятор №1, в котором содержится по сей день.

Как заявила супруга Н. Ибрахима, находясь в изоляторе, он также покушался на свою жизнь.

12 декабря 2024 года Н.Ибрахиму были предъявлены новые обвинения в совершении преступлений, предусмотренных статьями 126.2.4 (Умышленное причинение тяжкого время здоровью, совершенное общеопасным способом, из хулиганских побуждений) и 221.3 (Хулиганство, совершенное с использованием оружия или предметов, используемых в качестве оружия) УК АР.

 

Комментарий юриста-эксперта:

Судебное постановление об аресте является незаконным и необоснованным.

В качестве оснований для избрания меры пресечения в виде ареста суд указал следующие:

• относимость деяния к категории тяжких преступлений;
• вероятность совершения нового преступления;
• сокрытие от органа следствия.

Согласно законодательству, мера пресечения в отношении подозреваемого или обвиняемого лица не может быть избрана произвольно. Она должна быть законной и правомерной, то есть соответствовать уголовно-процессуального законодательству и преследовать законную цель.

Так, в статье 156.1. Уголовно-процессуального Кодекса Азербайджанской Республики (УПК АР) говорится:

«Меры пресечения избираются по постановлению соответственно дознавателя, следователя, прокурора, осуществляющего процессуальное руководство предварительным расследованием, или суда. В постановлении об избрании меры пресечения должны быть указаны обоснованные подозрения в совершении преступления, в котором подозревается или обвиняется лицо, и предварительные доказательства, которые свидетельствуют о наличии оснований для применения соответствующей̆ меры пресечения».

Хотя национальное законодательство не определяет понятие «обоснованное подозрение», оно достаточно четко определено в постановлениях Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ). Так, в постановлении «Нечипорук и Йонкало против Украины» от 21 апреля 2011 года говорится, что термин «обоснованное подозрение» означает, что существуют факты или информация, которые могут убедить объективного наблюдателя в том, что лицо, о котором идет речь, могло совершить правонарушение. Также требование разумного подозрения предполагает наличие доказательств, которые объективно связывают подозреваемого с определенным преступлением, и они не должны быть достаточными, чтобы обеспечить осуждения, но должны быть достаточными, чтобы оправдать дальнейшее расследование или предъявления обвинения. — https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-104613

Согласно статье 155.2 УПК АР, при решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения и о том, какая из них должна быть применена к конкретному подозреваемому или обвиняемому, дознаватель, следователь, прокурор, осуществляющий процессуальное руководство предварительным расследованием, или суд должны учитывать:

• тяжесть, характер и условия совершения деяния, вменяемого подозреваемому или обвиняемому;
• личность, возраст и здоровье подозреваемого или обвиняемого, род его занятий, семейное, материальное и социальное положение, в том числе наличие на иждивении лиц и наличие постоянного места жительства;
• совершение преступления, избрание меры пресечения и другие существенные обстоятельства в прошлом.

Несмотря на это, суд не учел личность и моральный облик обвиняемого, его семейное положение, наличие малолетних детей.

Статья 1 Европейской Конвенции по защите прав человека и основных свобод гласит:

«Обязательство соблюдать права человека Высокие Договаривающиеся Стороны обеспечивают каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в разделе I настоящей Конвенции».

В соответствии со статьей 5 Конвенции:

«1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

(с) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения».

Как говорилось выше, орган следствия обязан располагать достаточными основаниями, которые должны представляться в суд. Однако в данном уголовном деле ни орган следствия, ни суд не располагали такими основаниями.

В постановлении ЕСПЧ по делу Расул Джафаров против Азербайджана от 17 марта 2016 года говорится:

«Обоснованность подозрения, на котором должно основываться задержание, является существенным элементом защиты, предоставляемой подпунктом с) пункта 1 статьи 5 Конвенции по правам человека, от произвольного лишения свободы. (…) Существование обоснованного подозрения заранее предполагает наличие фактов или сведений, способных убедить объективного наблюдателя в том, что лицо могло совершить это правонарушение. То, что может считаться обоснованным, зависит, однако, от совокупности обстоятельств».  — https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-161416

В пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Азербайджанской Республики «О судебной практике по делам об обращениях о мерах пресечения в виде ареста либо домашнего ареста» от 3 ноября 2009 года говорится:

«Довести до сведения судов то, что в соответствии с прецедентами Европейского суда по правам человека применение меры пресечения в виде ареста, как правило, допускается в случае, если право на свободу лица превосходит интересы общества, то есть тогда нахождение лица на свободе создает отрицательные эмоции и опасность для общества».

Кроме того, в пункте 2 Постановления говорится о том, что для избрания меры пресечения в виде ареста должны быть материальные и процессуальные основания.

В деле Н.Ибрахима не было каких-либо материальных или процессуальных оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу.

В соответствии с уголовно-процессуальным законодательством суд обязан был рассмотреть избрание меры пресечения, не связанной с арестом. Кроме того, он был обязан обосновать, почему в отношении обвиняемого не может быть избрана альтернативная мера пресечения.

Формулировки, содержавшиеся в судебном постановлении, были расплывчатыми, формальными и абстрактными. Хотя это однозначно запрещают прецеденты ЕСПЧ.

Нарушение материальных и процессуальных норм, несоблюдение норм международного права, а также прецедентов ЕСПЧ привели к нарушению фундаментального права демократического общества – права на свободу, которое защищает физическую свободу индивида.

Older Posts »

В АЗЕРБАЙДЖАНЕ НЕЗАКОННО АРЕСТОВЫВАЮТ НЕ ТОЛЬКО ГРАЖДАН РЕСПУБЛИКИ, НО И ГРАЖДАН ЕВРОПЫ

Хамза Маммадли

Анализ правонарушений на судебном процессе Хамзы Маммадли

Бакинский Апелляционный Суд, Уголовная Коллегия

Дело № 4(103)-83/2024

6 февраля 2024 года

Председательствующий судья: Зия Ширинов

Судьи: Ибрагим Ибрагимли, Вахид Садыгов

Обвиняемый: Хамза Маммадли

Защитник: Айтан Алиева

При участии следователя 2-го Отдела Управления предварительного расследования Главного Следственного Управления Службы Государственной Безопасности Азербайджанской Республики Тургая Набиева

11 июля 2018 года было возбуждено уголовное дело по статье 214-2 (Публичные призывы к терроризму) Уголовного Кодекса Азербайджанской Республики (УК АР) по факту распространения в социальной сети Facebook под профилем «Kamil Axundov» сведений, нарушающих общественную безопасность, распространяющих панику среди населения, могущих привести к гибели людей или причинению вреда их здоровью с целью давления на государственные органы при принятии ими решений.

18 июля 2018 года Хамза Маммадли (1991 года рождения) был привлечен Службой Государственной Безопасности к данному уголовному делу в качестве обвиняемого лица. Ему были предъявлены обвинения в совершении преступлений, предусмотренных статьями 214-2 и 281.2 (Публичные призывы, направленные против государства, совершенные неоднократно или группой лиц) УК АР. Поскольку Х. Маммадли с 2015 г. проживал в Германии, поэтому в Азербайджане он был объявлен розыск.

Следует отметить, что публикации, которые вызвали у органа следствие подозрения, касались Юниса Сафарова. В июле 2018 года в городе Гянджа Юнис Сафаров совершил вооруженное нападение на главу исполнительной власти города, в результате которого последний потерял трудоспособность. Вскоре на центральной площади города начались протесты, в результате которых было совершено нападение на высокопоставленных сотрудников полиции. После этих событий Юнис Сафаров и многие другие были задержаны. В ходе судебных протестов все задержанные получили высокие сроки заключения. Осужденные, не имеющие отношения к данным событиям, были признаны правозащитниками в качестве политзаключенных.

15 сентября 2018 года уголовное дело в отношении Х. Маммадли было приостановлено. Но когда 1 июня 2023 года Х. Маммадли вернулся из Германии в Азербайджан, то он был задержан в аэропорту, а приостановленное уголовное дело вновь возобновилось.

Постановлением Сабаильского районного суда города Баку в тот же день в отношении Х. Маммадли была избрана мера пресечения сроком на 28 дней. Затем срок меры пресечения был продлен еще 4 месяца, а 28 ноября 2023 г. — то есть до 28 января 2024 года.

Для проведения следственных действий следователь обратился в суд с ходатайством об очередном продлении срока меры пресечения еще на 3 месяца. 23 января 2024 года Сабаильский районный суд город Баку вынес постановление об удовлетворении ходатайства следователя и о продлении срока на 2 месяца, то есть до 28 марта 2024 года.

Защита, не согласная с вынесенным постановлением, обратилась в суд с апелляционной жалобой с просьбой об отмене постановления от 23 января 2024 года и отказе в удовлетворении ходатайства следователя.

Апелляционная жалоба была обоснована тем, что Х. Маммадли, находившись в Германии, получил медицинское образование и до возвращения в Азербайджан работал в различных клиниках Германии в качестве ассистента врача. В феврале 2023 года он обратился в соответствующие структуры Германии за получением гражданства. Сдав все экзамены, Маммадли получил гражданство Германии. У него не было какой-либо информации о том, что против него возбуждено уголовное дело и ведется расследование, а в отношении него вынесено постановление об аресте.

Кроме того, об уголовном деле также не было никакой информации у семьи Маммадли, проживающей в Азербайджане.

В жалобе также отмечено, что в Германии он не занимался политической деятельностью и не придерживался оппозиционных взглядов в отношении нынешних властей. Выводы органа следствия о поддержке событий, которые произошли в Гяндже в 2018 году, защита посчитала неверными, так как Хамза Маммадли даже не знал ничего о инкриминируемых ему преступлениях. Также Хамза Маммадли не был членом «Совета Национального объединения азербайджанцев в Европе», как указано в обвинительном акте, и вообще не имеет никакой информации о существовании и деятельности этой организации. Маммадли никогда не создавал указанных в обвинительном акте фальшивых профилей в социальной сети Facebook и не делал в них никаких публикаций, поддерживающих действия Юниса Сафарова. Защита также отметила, что воспрепятствование расследованию, сокрытие материалов дела и влияние каким-либо путем на органы следствия со стороны Х.Маммадли, невозможны. Кроме того, семья Х.Маммадли имеет постоянное место жительства, а покинуть пределы Азербайджана не представляется им возможным в связи с ограничением права на передвижение. Он сам заинтересован в расследовании уголовного дела, поэтому обязуется своевременно являться по вызову органа следствия.

Участвовавший в ходе суда следователь 2-го Отдела Управления предварительного расследования Главного Следственного Управления Службы Государственной Безопасности Азербайджанской Республики, возразив доводам апелляционной жалобы, просил суд отказать в удовлетворении апелляционной жалобы и оставить постановление суда первой инстанции без изменения.

6 февраля 2024 года Уголовная Коллегия Бакинского Апелляционного Суда приняла постановление: удовлетворить ходатайство следователя о продлении срока меры пресечения в виде ареста на 2 месяца и оставить постановление суда первой инстанции от 23 января 2024 года без изменения.

 

Комментарий юриста-эксперта:

Судебное постановление является незаконным и необоснованным.

В соответствии со статьей 154.1 Уголовно-процессуального кодекса Азербайджанской Республики (УПК АР), мерой пресечения является мера процессуального принуждения, избираемая при производстве по уголовному делу в целях пресечения противозаконного поведения подозреваемого или обвиняемого и обеспечения исполнения приговора и в случаях, предусмотренных статьей 155.1 УПК АР.

Как видно из данной статьи, основной ее целью является пресечение противоправного поведения подозреваемого или обвиняемого.

Согласно уголовно-процессуальному законодательству, противоправное поведение подозреваемого или обвиняемого заключается в следующем:

1. Совершение преступления (обвиняемый может быть непосредственно вовлечен в преступное деяние)
2. Сокрытие доказательств (уничтожение или сокрытие улик, которые могут быть использованы против него)
3. Нарушение условий предварительного следствия (например, не является по вызову, нарушает подписку о невыезде, пытается влиять на свидетелей)
4. Совершение новых преступлений (если обвиняемый совершает преступление или правонарушение, находясь под следствием, это усугубляет его положение)
5. Противодействие правосудию (обвиняемый пытается повлиять на ход расследования, например, дать ложные показания, фальсифицировать документы или угрожать свидетелям).

Все вышеперечисленные действия могут быть использованы как доказательства в суде для подтверждения вины обвиняемого или оценки его поведения до начала судебного процесса.

В отношении Х. Маммадли изначально была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, которая впоследствии неоднократно и необоснованно продлевалась. В судебном постановлении не содержится ни одного факта либо аргумента, доказывающего вероятность противоправного поведения обвиняемого.

Избрание самой жесткой меры пресечения ареста, указанной в статье 154.2.1 УПК АР, не обосновывалось четкими и конкретными аргументами. Все, что отмечал суд в постановлении, было абстрактным и формальным.

В соответствии со статьей 155.1 УПК АР, меры пресечения могут применяться в случаях, когда материалы, собранные по уголовному преследованию, дают достаточно оснований полагать совершение подозреваемым или обвиняемым противоправных действий.

В уголовном деле Х. Маммадли не существовало каких-либо материалов, которые дают достаточно оснований полагать совершение им противоправных либо преступных действий. В подобном случае применение меры пресечения в виде ареста, а главное, его неоднократное продление, не является легитимным и имеет цель вне закона.

Что означает вероятность скрыться от следствия? Вероятность сокрытия от следствия означает вероятность того, что лицо, подозреваемое или обвиняемое в преступлении, может уклоняться от расследования или правосудия. Это включает в себя такие действия, как:

• уклонение от общения с правоохранительными органами,
• скрытие или уничтожение доказательств,
• использование фальшивых документов или ложных алиби,
• убегание или скрытие от следствия (например, покидание места жительства, смена внешности).

При задержании у Х. Маммадли были взяты документы, удостоверяющие личность.

Согласно 3-му пункту Закона Азербайджанской Республики «О паспортах», паспорт является единственным документом, удостоверяющим личность, а также дающим ему право на выезд из страны и въезд в нее. Для пересечения границы необходимо иметь при себе следующие документы: паспорт, распечатку электронного билета, медицинский страховой полис и другие документы.

В статье 155.6. УПК АР говорится, что в случае избрания в отношении обвиняемого меры пресечения в виде ареста или альтернативных ему мер пресечения у него забирается паспорт или другой документ, удостоверяющий его личность, который приобщается к материалам производства по уголовному делу.

Таким образом, подготовка вышеперечисленных документов невозможна без уведомления соответствующих органов. Х. Маммадли не имел ни единого шанса покинуть пределы Азербайджана без паспорта. Из этого следует, что довод суда о том, что обвиняемый может скрыться от следствия, является лишь предложением, списанным со статьи УПК АР.

В статье 157.1 УПК АР указано, что в соответствии с презумпцией невиновности лицо не может быть заключено под стражу или содержаться без необходимости под стражей, если не доказана его причастность к совершению деяния, предусмотренного уголовным законом.

Статья 157.5 УПК АР гласит:

«Если при рассмотрении вопроса об избрании ареста в качестве меры пресечения суд придет к решению об отсутствии необходимости в изоляции обвиняемого от общества путем его содержания под стражей, он вправе заменить арест домашним арестом. Одновременно с вынесением постановления об аресте суд может решить вопрос об освобождении обвиняемого из-под ареста под залог, и в случае признания такого освобождения возможным определяет сумму залога. По ходатайству стороны защиты суд может пересмотреть свое постановление о недопустимости залога и о сумме залога».

Суд не рассмотрел возможность применения альтернативных мер пресечения, не связанных с арестом, а также предоставление гарантий стороной защиты. Кроме того, если вначале, по мнению суда, и существовали основания полагать, что обвиняемый до суда совершит противоправное деяние, то этих оснований было недостаточно для продления срока меры пресечения.

В постановлении Европейского Суда по правам человека (ЕСПЧ) по делу Смирнова против России от 24 июля 2003 года говорится:

«61. Вопрос, является ли срок содержания под стражей разумным, не может оцениваться абстрактно. То, разумно ли оставлять под стражей лицо, которому предъявлено обвинение, должно оцениваться в каждом случае отдельно в соответствии с его особыми характеристиками. Продленное содержание под стражей может быть оправдано в данном случае, только если имеются конкретные признаки того, что это действительно требуется общественными интересами, которые, несмотря на презумпцию невиновности, перевешивают правило уважения личной свободы». — https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-61262

Учитывая вышеизложенное, следует отметить, что суды, вынесшие в отношении Х. Маммадли незаконные и необоснованные постановления об аресте и продлении его срока, нарушили право гражданина Федеративной Республики Германия на свободу и личную неприкосновенность и право на справедливое судебное разбирательство, зафиксированные соответственно в статье 5 (1) и статье 6 (1) Европейской Конвенции по защите прав человека и основных свобод.

Older Posts »

СУД НАРУШИЛ ОСНОВОПОЛАГАЮЩИЕ ПРАВА М. ХУСЕЙНЗАДЕ НА СВОБОДУ

Мирджафар Хусейнзаде

Анализ правонарушений на судебном процессе Мирджафара Хусейнзаде Гянджинский Апелляционный Суд, Уголовная Коллегия

Дело № 4(104)-129/2024

26 июля 2024 года

Председательствующий судья: Нурал Алиев

Судьи: Рафиг Джафаров, Рашад Мамедов

Обвиняемый: Мирджафар Хусейнзаде

Защитник: Забиль Гахраманов

При участии следователя Следственного отдела Управления полиции Газахского района, капитана полиции Эльвина Искендерова

Жителю Газахского района Мирджафару Хусейнзаде (1976 года рождения) было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного статьей 234.1-1 (Незаконные приобретение, хранение, изготовление, обработка, перевозка без цели сбыта наркотических средств или психотропных веществ в крупном размере) Уголовного Кодекса Азербайджанской Республики (УК АР).

По постановлению Газахского районного суда от 12 июля 2024 года в отношении М.Хусейнзаде была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком на 3 месяца, то есть до 17 октября 2024 года. Этим же постановлением суд отказал в удовлетворении жалобы защиты на замену меры пресечения в виде ареста на домашний арест.

Защита, не согласившись с вышеуказанным постановлением, обратилась в суд с апелляционной жалобой. Жалоба защиты была обоснована тем, что следствие не располагало какими-либо вещественными доказательствами, которые доказывали бы причастность найденных наркотиков обвиняемому. Защита также указала, что единственным доказательством следствия являются показания сотрудников полиции, а оперативно-следственные мероприятия были проведены без соответствующего судебного постановления.  Таким образом, защита просила суд отменить постановление суда первой инстанции по причине отсутствия обстоятельств, необходимых для продления срока меры пресечения в виде ареста.

26 июля 2024 года Уголовная Коллегия Гянджинского Апелляционного суда вынесла постановление: частично удовлетворить ходатайство следователя и представление прокурора о продлении меры пресечения в виде ареста, изменить постановление суда первой инстанции и продлить срок ареста на 1 месяц.

 

Комментарий юриста-эксперта:

Судебное постановление является незаконным и необоснованным.

Согласно статье 155.1. Уголовно-процессуального Кодекса Азербайджанской Республики (УПК АР), меры пресечения могут применяться соответствующим дознавателем, следователем, прокурором, осуществляющим процессуальное руководство предварительным расследованием, или судом в случаях, когда материалы, собранные по уголовному преследованию, дают достаточно оснований полагать совершение подозреваемым или обвиняемым следующих действий:

• сокрытие от органа, осуществляющего уголовный процесс;
• воспрепятствование нормальному ходу предварительного следствия или судебного разбирательства с оказанием незаконного давления на лиц, участвующих в уголовном процессе, сокрытием или фальсификацией̆ материалов, имеющих значение для уголовного преследования;
• совершение вновь деяния, предусмотренного уголовным законом, или представление опасности для общества;
• неявка без уважительной причины по вызовам органа, осуществляющего уголовный процесс, либо уклонение иным путем от привлечения к уголовной ответственности и отбывания наказания;
• воспрепятствование исполнению приговора суда.

В судебном постановлении указаны следующие основания:

• личность и характер совершенного деяния;
• вероятность скрыться от органа следствия, осуществляющего уголовное преследование;
• воспрепятствование нормальному ходу предварительного следствия или судебного разбирательства.

В постановлении также указано, что оснований для изменения меры пресечения в виде ареста на домашний арест не существует. Суд отметил, что следствию еще необходимо провести одну очную ставку, ознакомить обвиняемого с окончательными материалами дела и обвинительным актом. По этой причине суд принял решение продлить срок меру пресечения на 1 месяц.

Как говорилось выше, одним из оснований является личность обвиняемого. Несмотря на это замечание, суд не учел личность М.Хусейнзаде. В судебном постановлении говорится, что обвиняемый имеет вторую группу инвалидности и на основании этого получает пенсию.

Рассмотрим другие основания, которые указал суд:

• Вероятность скрыться от органа следствия, осуществляющего уголовного преследование. Не было риска того, что обвиняемый скроется от правосудия. У него было только одно место жительства. Помимо этого, обвиняемый страдает нелегкой болезнью, в связи с которой получил вторую группу инвалидности. Он никогда ранее не скрывался от правосудия.
• Воспрепятствование нормальному ходу предварительного следствия или судебного разбирательства. Не было риска вмешательства обвиняемого в отправление правосудия. Он не уничтожал документы или какие-либо иные доказательства, также не мог оказывать давления на свидетелей, которые являются сотрудниками полиции. Других веских доказательств, на которые ссылался суд, нет было.

 

Статья 5 Европейской Конвенции по защите прав человека и основных свобод гласит:

«1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

…

c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения.

…

1. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом «c» пункта 1 настоящей статьи… имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд».

В постановлении Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) по делу Смирнова против Российской Федерации от 24 июля 2003 года говорится:

«58. Лицо, обвиненное в правонарушении, должно всегда освобождаться до суда, кроме случаев, когда государство может предъявить «соответствующие и достаточные» основания в оправдание продленного содержания под стражей.

1. Опасность возможности скрыться от правосудия не может измеряться исключительно на основе суровости возможного приговора; она должна оцениваться относительно ряда других соответствующих факторов, которые могут либо подтвердить наличие опасности возможности скрыться от правосудия, либо сделать ее столь незначительной, что она не сможет оправдать досудебное содержание под стражей. В этой связи внимание должно быть, в частности, уделено характеру вовлеченного лица, его нравственности, его активам, связям с государством, в котором он подвергается преследованию и его международным контактам.
2. Вопрос, является ли срок содержания под стражей разумным, не может оцениваться абстрактно. То, разумно ли оставлять под стражей лицо, которому предъявлено обвинение, должно оцениваться в каждом случае отдельно в соответствии с его особыми характеристиками. Продленное содержание под стражей может быть оправдано в данном случае, только если имеются конкретные признаки того, что это действительно требуется общественными интересами, которые, несмотря на презумпцию невиновности, перевешивают правило уважения личной свобод.
3. Прежде всего, именно на национальные судебные власти выпадает обязанность обеспечить, чтобы в данном деле досудебное содержание под стражей лица, которому предъявлено обвинение, не превысило разумного срока. В этой связи они должны рассмотреть все факты за и против наличия требования истинных общественных интересов, оправдывающих, принимая во внимание принцип презумпции невиновности, отступление от правила уважения свободы личности и направляющих их по решениям относительно ходатайств об освобождении. В основном, именно исходя из оснований, данных в этих решениях и действительных фактов, упомянутых заявителем в его ходатайствах, Суд и должен решить, имело ли место нарушение статьи 5 §3 Конвенции.
4. Аргументы за и против освобождения не должны быть «общими и абстрактными»64. Если подозреваемый взят под стражу, то он имеет право на приоритет своего дела и его проведение с особым усердием». — https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-61262

Таким образом, мы наглядно видим, что судебное постановление о продлении срока меры пресечения не содержит каких-либо законных оснований, оно состоит только из формальных и абстрактных выражений, выдержек из законодательства, а также необоснованных предположений. Постановление было неправомерным и незаконным, то есть было вынесено с нарушением норм процессуального права, Конституции Азербайджанской Республики, статей Европейской Конвенции и прецедентов Европейского Суда по правам человека.

Это привело к серьезному нарушению в отношении М.Хусейнзаде права на свободу и личную неприкосновенность, которое является одним из фундаментальных прав демократического общества, защищающих физическую свободу индивида, и гарантированную статьей 28 Конституции Азербайджанской Республики, статьей 5(1) Европейской Конвенции, а также статьи 9 Международного Пакта о гражданских и политических правах.

 

Older Posts »

СУДЫ ПРОДОЛЖАЮТ ГРУБО НАРУШАТЬ ПРАВА ИМРАНА АЛИЕВА  

Имран Алиев

Анализ правонарушений на втором судебном процессе  Имрана Алиева

Бакинский Апелляционный Суд, Уголовная Коллегия

Дело № 4(103)-931/2024

30 августа 2024 года

Председательствующий судья: Габиль Мамедов

Судьи: Мирзали Аббасов, Фарид Эйюбов

Обвиняемый: Имран Алиев

Защитник: Ганга Ибрагимов

При участии прокурора Управления по надзору за исполнением законов в следственной, дознавательной и оперативно-розыскной деятельности Органов внутренних дел Прокуратуры города Баку Эмиля Ализаде и старшего следователя Следственного Отдела по тяжким преступлениям Управления Следствия и Дознания Главного Управления полиции города Баку Тогрула Гусейнова

Руководитель сайта www.meclis.info Имран Алиев был задержан 18 апреля 2024 года в международном аэропорту города Баку. Во время задержания он записал видеообращение, в котором сказал, что должен был покинуть страну и выехать в Стамбул, однако был остановлен пограничниками. После задержания он был доставлен в Управление полиции города Баку. Ночью в доме И.Алиева сотрудники полиции провели обыск.

И.Алиев стал очередным журналистом, задержанным в рамках уголовного дела, возбужденного 20 ноября 2023 года в отношении медиа-ресурса Abzas Media по статье 206.3.2 (Контрабанда, совершенная группой лиц по предварительному сговору) Уголовного Кодекса Азербайджанской Республики (УК АР).

В связи с уголовным делом следователь и прокурор обратились в суд с ходатайством и представлением соответственно и просили суд избрать в отношении Алиева меру пресечения в виде ареста сроком на 2 месяца и 1 день.

В ходе суда И.Алиев не признал себя виновным в предъявленном обвинении и показал, что сотрудники полиции оказали на него психологическое и физическое давление. Он также заявил, что обязуется являться по вызову органа следствия и суда и не окажет никакого влияния на суд и следствия, а потому просил суд отклонить ходатайство следователя и представление прокурора. Защитник обвиняемого также просил суд отклонить вышеуказанные ходатайство и представление.

Отметим, что 19 апреля 2024 года И.Алиев был доставлен в Хатаинский районный суд с явными признаками физического насилия, у него под глазами были видны кровоподтеки и гематомы.

19 апреля 2024 года Хатаинский районный суд города Баку удовлетворил ходатайство следователя и представление прокурора и избрал в отношении И.Алиева меру пресечения в виде ареста сроком на 2 месяца 1 день. Подробнее см.: https://www.ipd-az.org/ru/imran-aliyevs-right-to-freedom-and-physical-and-psychological-integrity-was-grossly-violated-by-the-court/

Апелляционная жалоба защиты не принесла желаемых результатов, а постановление суда от 19 апреля 2024 года было оставлено в силе.

13 июня 2024 года Хатаинский районный суд города Баку вновь вынес постановление о продлении срока меры пресечения еще на 2 месяца и 7 дней, то есть до 27 августа 2024 года.

25 июня 2024 года Бакинский Апелляционный суд оставил постановление суда первой инстанции от 13 июня 2024 года без изменения.

В связи с тем, что срок меры пресечения заканчивался 27 августа 2024 года, 22 августа 2024 года Хатаинский районный суд города Баку на основании ходатайства следователя и представления прокурора вновь вынес постановление о продлении срока ареста еще на 2 месяца 22 дня, то есть до 19 ноября 2024 года.

Защита обратилась в суд с апелляционной жалобой с просьбой аннулировать вышеуказанное постановление суда первой инстанции от 22 августа 2024 года.

30 августа 2024 года Бакинский Апелляционный суд вынес постановление об отказе в удовлетворении апелляционной жалобы защиты и оставлении постановления суда первой инстанции от 22 августа 2024 года без изменения.

 

Комментарий юриста-эксперта:

Судебное постановление является незаконным и необоснованным.

В статье 154.1. Уголовно-процессуального Кодекса Азербайджанской Республики (УПК АР) написано:

«Мерой пресечения является мера процессуального принуждения, избираемая при производстве по уголовному делу в целях пресечения противозаконного поведения подозреваемого или обвиняемого и обеспечения исполнения приговора и в случаях, предусмотренных статьёй 155.1. настоящего Кодекса».

Статья 154.2. УПК АР перечисляет меры пресечения, а именно:

• арест,
• домашний арест,
• залог,
• подписка о невыезде,
• личное поручительство,
• поручительство организации,
• передача под надзор полиции,
• передача под надзор,
• передача под наблюдение командования,
• отстранение от должности.

Срок меры пресечения в виде ареста в отношении Имрана Алиева был неоднократно продлен судом по ходатайству следователя и представления прокурора без предоставления в суд каких-либо конкретных аргументов, обосновывающих избрание меры пресечения в виде ареста, а также незаконное продление его срока.

В ходе суда обвиняемый заявил, что сам заинтересован в расследовании дела, по которому незаконно содержится в заключении уже четыре месяца.

В постановлении в качестве оснований для избрания и продления срока меры пресечения указаны: вероятность скрыться от следствия и суда, помешать нормальному ходу следствия, повлиять на свидетелей и совершить новое преступление.

Относительно основанию о сокрытии от следствия, следует отметить, что Имран Алиев был задержан в аэропорту города Баку. Ему сообщили, что есть запрет на выезд за пределы страны. Это означает, что ни при каких обстоятельствах при наличии запрета на выезд, Имран Алиев не сможет покинуть пределы страны. Следовательно, данный аргумент суда нелогичен. Кроме того, он не подкреплен никакими доказательствами. Следственный орган и суд всего лишь указали его в постановлении, так как он отмечен в уголовно-процессуальном законодательстве среди других оснований. Однако без веских аргументов это основание только слова.

Орган следствия в своем ходатайстве и суд в постановлении ссылаются также на другое основание – незаконное давление на лиц, участвующих в уголовном процессе. В ходе суда Имран Алиев заявил, что не знаком со списком свидетелей, а следовательно, он не может на кого-то повлиять. Кроме того, он отметил, что за четыре месяца ареста с его участием было проведено всего одно следственное действие. По мнению следствия и суда, уголовное дело, по которому Имран Алиев проходит в качестве обвиняемого, отличается сложностью, для чего требуется дополнительное время для проведения следственных действий. Однако для их проведения нахождение обвиняемого под арестом не является острой необходимостью. Защита готова была предоставить суду гарантии того, что в случае изменения меры пресечения с ареста на домашний арест, подзащитный явиться по вызову следствия. Однако суд отклонил это предложение без необходимых на то оснований.

В статье 155.2. УПК АР говорится, что при решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения и о том, какая из них должна быть применена к конкретному подозреваемому или обвиняемому, дознаватель, следователь и прокурор, осуществляющий процессуальное руководство предварительным расследованием, или суд должны учитывать следующее:

• тяжесть, характер и условия совершения деяния, вменяемого подозреваемому или обвиняемому;
• личность, возраст и здоровье подозреваемого или обвиняемого, род его занятий, семейное, материальное и социальное положение, в том числе наличие на иждивении лиц и наличие постоянного места жительства;
• совершение преступления, избрание меры пресечения и другие существенные обстоятельства в прошлом.

В пункте 4 Постановления Пленума Верховного суда Азербайджанской Республики «О судебной практике рассмотрения обращений о мерах пресечения в виде ареста и домашнего ареста» от 3 ноября 2009 года говорится, что судам было разъяснено, что при рассмотрении представлений об избрании меры пресечения в виде ареста они в первую очередь должны проверять возможность избрания других мер пресечения, предусмотренных в статье 154 УПК АР, а также обосновывать невозможность применения мер пресечения, не связанных с арестом.

 

В постановлении о продлении срока избрания меры пресечения в отношении Имрана Алиева суд не рассмотрел возможность применения альтернативных мер пресечения.

 

В соответствии со статьей 447.5 УПК АР, в связи с принудительным проведением следственного действия или применением меры процессуального принуждения, судья вправе вызвать в судебное заседание и допросить лиц, подтверждающих или опровергающих ходатайство, показания, истребовать документы и вещественные доказательства, необходимые для проверки обоснованности обращения.

В пункте 8 Постановления Пленума Верховного суда говорится:

«Следует разъяснить судам, что судебное следствие в указанном порядке не включает установление вины, а лишь проверку наличия указанных в ходатайстве и представлении предварительных доказательств, свидетельствующих о совершении обвиняемым деяния, предусмотренного уголовным законом, а также наличие процессуальных оснований для избрания меры предварительного заключения».

В пункте 3 статьи 5 Европейской Конвенции по защите прав человека и основных свобод написано:

«Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом «c» пункта 1 настоящей статьи… имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд».

Кроме того, в постановлении Европейского Суда по Правам Человека (ЕСПЧ) по делу Смирнова против Российской Федерации от 24 июля 2003 года говорится:

«57. При рассмотрении продолжительности содержания под стражей после даты вступления Конвенции в силу Суд учитывает стадию, до которой дошло производство. Следовательно, в этих пределах он может принять во внимание предыдущее содержание под стражей (см. дело Ventura v. Italy, no. 7438/76, решение Комиссии от 9 марта 1978 года, Решения и Отчеты (DR) 12, стр. 38).

1. Лицо, обвиненное в правонарушении, должно всегда освобождаться до суда, кроме случаев, когда государство может предъявить «соответствующие и достаточные» основания в оправдание продленного содержания под стражей (см. в качестве классической ссылки, дело Wemhoff v. Germany, судебное решение от 27 июня 1968 года, Серии A no. 7, стр. 24-25, § 12; дело Yagci and Sargin v. Turkey, судебное решение от 8 июня 1995 года, Серии A no. 319-A, § 52».

Веских причин для заключения Имрана Алиева под стражу и неоднократного продления срока ареста у следствия и суда не было.

Содержание под стражей не было необходимо для предотвращения дальнейших преступлений, как говорилось в судебном постановления. Личность Имрана Алиева и отсутствие прошлых судимостей никоим образом не предполагали, что он может участвовать в уголовно наказуемых деяниях.  Также не было оснований подозревать, что его освобождение могло бы привести к нарушению общественного порядка.

В вышеуказанном постановлении Европейского суда говорится:

«60. Опасность возможности скрыться от правосудия не может измеряться исключительно на основе суровости возможного приговора; она должна оцениваться относительно ряда других соответствующих факторов, которые могут либо подтвердить наличие опасности возможности скрыться от правосудия, либо сделать ее столь незначительной, что она не сможет оправдать досудебное содержание под стражей. В этой связи внимание должно быть, в частности, уделено характеру вовлеченного лица, его нравственности, его активам, связям с государством, в котором он подвергается преследованию и его международным контактам.

1. Вопрос, является ли срок содержания под стражей разумным, не может оцениваться абстрактно. То, разумно ли оставлять под стражей лицо, которому предъявлено обвинение, должно оцениваться в каждом случае отдельно в соответствии с его особыми характеристиками. Продленное содержание под стражей может быть оправдано в данном случае, только если имеются конкретные признаки того, что это действительно требуется общественными интересами, которые, несмотря на презумпцию невиновности, перевешивают правило уважения личной свободы.
2. Аргументы за и против освобождения не должны быть «общими и абстрактными».- https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-61262

В постановлении Европейского Суда (ЕСПЧ) по делу Ван дер Танг против Испании от 13 июля 1995 года говорится:

«Национальные судебные власти призваны, в первую очередь, следить за тем, чтобы в каждом конкретном случае длительность предварительного заключения обвиняемого не превышала разумных пределов. С этой целью они должны рассматривать все обстоятельства, позволяющие подтвердить наличие публичного интереса, который с учетом презумпции невиновности оправдывал бы исключения из общей нормы уважения свободы личности, и учитывать их в своих решениях, принимаемых по просьбам об освобождении».- https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-57946

Учитывая вышеописанное, можно прийти к выводу о том, что необоснованное и незаконное постановление об аресте и продлении его срока в отношении Имрана Алиева, в котором отсутствовали какие-либо аргументы, оправдывающие арест, нарушило право на свободу и личную неприкосновенность, гарантированное статьей 28 Конституции Азербайджанской Республики и статьей 5(1) Европейской Конвенции по защите прав человека и основных свобод.

Older Posts »

ЗА КРИТИКУ ИЛЬХАМА АЛИЕВА ТЕБЯ МОГУТ АРЕСТОВАТЬ, ДАЖЕ ЕСЛИ ТЫ ГРАЖДАНИН ДРУГОЙ СТРАНЫ

Мирхафиз Джафарзаде

Анализ правонарушений на судебном процессе Мирхафиза Джафарзаде

Бакинский Суд по тяжким преступлениям

Дело № 1(101)-427/2024

10 октября 2024 года

Председательствующий судья: Сабина Маммадзаде

Судьи: Али Мамедов, Азад Меджидов

Обвиняемый: Мирхафиз Джафарзаде

Защитник: Акиф Алиев

Государственный обвинитель: прокурор Отдела по поддержке государственного обвинения в судах по тяжким преступлениям Управления по поддержке государственного обвинения Генеральной прокуратуры Азербайджанской Республики Зия Мансуров

Мирхафиз Джафарзаде (1966 года рождения) — гражданин Азербайджанской Республики, а с 2009 года и гражданин Российской Федерации, занимался частной торговлей между разными странами. В студенческие годы он активно участвовал в общественно-политической жизни страны, 20 января 1990 года вместе с другими представителя общества вышел на протесты против введения советских войск в Азербайджан. Став в 2009 года гражданство Российской Федерации, он долгое время не посещал Азербайджан. В феврале 2020 года М. Джафарзаде недолго пробыл в Азербайджане и вновь вернулся в Россию. В июле 2021 году он вновь вернулся в Азербайджан.

24 сентября 2021 года М. Джафарзаде в аэропорту города Баку был задержан сотрудниками Службы Государственной Безопасности (СГБ) Азербайджана. Спустя несколько часов был отпущен, но 11 ноября 2022 года М. Джафарзаде вновь был задержан сотрудниками СГБ возле метро Короглы в городе Баку.

Ему были предъявлены обвинения в совершении преступлений, предусмотренных статьями 274 (Измена государству) и 283.1 (Возбуждение национальной, расовой, социальной или религиозной ненависти и вражды) Уголовного Кодекса Азербайджанской Республики (УК АР). В отношении М. Джафарзаде была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком на 4 месяца, которая впоследствии была неоднократно продлена.

Допрошенный в ходе суда обвиняемый М. Джафарзаде не признал себя виновным в предъявленных обвинениях и назвал их «абсурдными». Он также показал, что факты дела сфабрикованы органом, ведущим уголовное производство. Кроме того, в социальной сети Facebook он управлял одним профилем под названием «Hafiz Jafar». Он никогда не пользовался профилем под названием «Rost Merd». При задержании его спрашивали о талышах, проживающих в Российской Федерации. По его мнению, следственный орган сначала задержал его, а потом «придумал» обвинения.

Допрошенный в суде в качестве свидетеля Джавид Алиев показал, что обвиняемый публиковал в социальной сети Facebook посты, направленные против государства, под которыми свидетель выражал свое недовольство и призывал к солидарности со всеми. Вскоре свидетель заблокировал свой аккаунт и в настоящее время не пользуется социальными сетями.

Допрошенный в суде в качестве свидетеля Юнус Гуламов показал, что с 2010 года пользуется социальной сетью Facebook. Он был допрошен в связи с комментарием, написанным им 3-4 года назад. Во время второй Карабахской войны в 2020 году была создана страница в Facebook, в которой он написал комментарий. Однако не помнит, что именно было им написано. Свидетель только показал, что комментарий был посвящен его возражению тому, что в Карабахе воевали не карабахцы, а представители других национальностей.

Свидетель Ильгар Сафаров также дал показания в суде по поводу написанных комментариев в социальных сетях.

Свидетель Бахруз Гасымов показал, что ему домой позвонили из СГБ Азербайджана. На телефонный звонок ответил его отец. Ему сообщили, что Гасымов срочно должен явиться в Управление СГБ Лянкяранского района. Там ему вручили повестку для поездки в Баку. В СГБ ему задали вопрос о том, почему он поставил «сердце» на публикацию «Rost Merd», под которым, по мнению органа следствия, скрывался М. Джафарзаде, а также написал комментарий. Свидетель объяснил, что данный профиль критиковал неуважение к шехидам, а он согласился с этим и поддержал комментарием. Во время допроса в управлении ему показали несколько фотографий, на одной из которых он узнал М. Джафарзаде, так как они жили по соседству и у них были общие учителя в школе. Когда Б. Гасымову сказали о том, что под названием «Rost Merd» скрывается М. Джафарзаде, он был удивлен.

В качестве свидетелей также были допрошены Азер Ахадов и Анар Гейдаров, которые также дали показания о публикациях профиля под названием «Rost Merd» в социальной сети Facebook.

Показания других свидетелей были лишь озвучены в ходе судебного разбирательства.

Согласно судебно-фоноскопической экспертизе от 6 января 2023 года, голос и речь, записанные на оптический диск, принадлежат М. Джафарзаде.

В заключении судебно-лингвистической экспертизы от 1 апреля 2023 года говорится о том, что в публикации на профиле «Rost Merd» в Facebook были использованы выражения, возбуждающие национальную, расовую, социальную или религиозную ненависть и вражду.

Показания обвиняемого М. Джафарзаде суд счел не соответствующими действительности, а носящими характер защиты. Суд также не узрел в уголовном деле обстоятельств, смягчающих либо отягчающих вину.

10 октября 2024 года Бакинский суд по тяжким преступлениям, рассмотрев уголовное дело в закрытом производстве, вынес в отношении М. Джафарзаде приговор: признать виновным в предъявленных обвинениях и приговорить к 16 годам лишения свободы с отбыванием наказания в учреждении по отбыванию наказания строгого режима.

 

Комментарий юриста-эксперта:

Судебный приговор является незаконным и необоснованным.

Одним из предъявленных М. Джафарзаде обвинений является государственная измена. В статье 274 УК АР раскрывается, что понимается под этим:

«Государственная измена, то есть деяние, умышленно совершенное гражданином Азербайджанской Республики в ущерб суверенитету, территориальной целостности, государственной безопасности или обороноспособности Азербайджанской Республики, переход на сторону врага, шпионаж, выдача государственной тайны иностранному государству, оказание помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности против Азербайджанской Республики».

Признаками совершения данного преступления являются те, которые указаны в статьи 274 УК АР, а именно:

• деяния, совершенные в ущерб суверенитету, территориальной целостности, государственной безопасности или обороноспособности Азербайджанской Республики,
• переход на сторону врага,
• шпионаж,
• выдача государственной тайны иностранному государству,
• оказание помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности против Азербайджанской Республики».

В чем заключаются перечисленные признаки?

Шпионаж означает, когда иностранный гражданин собирает сведения, которые составляют гостайну, или любые другие данные, похищает их или хранит для передачи иностранному государству либо его представителям с целью использования против безопасности республики.

Государственная тайна — это сведения в области военной, внешнеполитической, экономической, научно-технической, разведывательной, контрразведывательной и оперативно-разыскной деятельности, разглашение которых может нанести ущерб безопасности страны. Перечень таких сведений определяет государство, оно же решает, какой гриф секретности им присвоить. Прежде чем гостайну выдать, нужно ее узнать. Получить к ней допуск можно по работе или по службе. Тогда человек, который передает сведения иностранному государству, четко понимает, что эта информация — гостайна. Перепутать ее с общедоступной почти невозможно: секретные документы передают только под подпись, на них стоят грифы секретности.

Оказание помощи иностранному государству в деятельности, которая направлена против безопасности страны. Такая помощь может быть: финансовая, материально-техническая, консультационная, иная. Или переход на сторону противника, когда гражданин страны участвует в вооруженном конфликте или других действиях с применением вооружения и военной техники на стороне противника. Или случайно или намеренно оказаться в государстве, которое ведет боевые действия против страны, не преступление. Главное, что человек не берет в руки оружие и не помогает вооруженным формированиям противника. Состав преступления появится, когда гражданин начнет оказывать активную помощь противоборствующей стороне. Например, начнет управлять боевой машиной. — https://journal.tinkoff.ru/guide/izmena/

Итак, мы разобрали признаки уголовного деяния под названием «государственная измена». Понятно, что для предъявления указанного обвинения, требуется сильная и неопровержимая доказательственная база. Кроме того, органу следствия следует доказать каждый из признаков, который имеет место в конкретном уголовном деле.

Какие доказательства мы имеем в деле по обвинению М. Джафарзаде?

Орган следствия ссылается на переписку в группе мобильного приложения Telegram якобы между М. Джафарзаде и неким О.М. В ходе судебного рассмотрения обвиняемый показал, что не знаком с этим человеком, который, по версии следствия, эмигрировал в Иранскую Исламскую Республику. В разговоре между М. Джафарзаде и О.М. упоминается некий военный склад, который в свое время был захвачен Алиакрамом Гумбатовым — арестованным в Азербайджане в 1993 году, однако спустя год сумевшим бежать из следственного изолятора, вновь был арестован в 1995 году, в 1996 году его приговорили к смертной казни, спустя два года смертная казнь была заменена на пожизненное заключение, 3 сентября 2004 года указом президента он был помилован, лишен азербайджанского гражданства и выслан в Голландию, где скончался 22 декабря 2022 года.

Если принять во внимание тот факт, что, по мнению следствия и суда, М. Джафарзаде передавал секретную информацию о месте нахождении склада, суд обязан был указать, является ли эта информация действительно секретной? Если да, то нужно было расследовать, каким образом эта информация попала к М. Джафарзаде, и кто ответственен за утечку информации? Что подразумевается под понятием «переход на сторону врага»? Кто является «врагом страны»? Оказывал ли обвиняемый какую-либо помощь (финансовую, материально-техническую, консультационную либо иную) врагу? Является ли Иран страной, которая может считаться враждебной Азербайджану?

На все эти вопросы, к сожалению, не дали ответ ни следственный орган в представленных доказательствах, ни суд, рассмотревший уголовное дело.

В ходе суда обвиняемый заявил, что представленные следствием доказательства, сфальсифицированы. Несмотря на данное возражение, суд не предпринял каких-либо шагов для устранения противоречий.

Второе обвинение состоит в возбуждении национальной, расовой, социальной или религиозной ненависти и вражды. В конкретном случае – национальной.

Объективная сторона преступления характеризуется действиями, направленными на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе. Под возбуждением указанной ненависти либо вражды понимается попытка создать конфликты между гражданами разных национальностей, рас, конфессий (их религиозной принадлежности), социальных групп, совершенная публично или с использованием средств массовой информации либо информационно телекоммуникационных сетей, включая сеть «Интернет».

Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом с целью возбудить ненависть либо вражду, либо унизить достоинство человека (группы лиц) по указанным признакам. Высказывания или суждения, использующие факты межнациональных, межконфессиональных или иных социальных отношений в научных или политических дискуссиях и текстах, не преследующие указанные цели, не подпадают под действие уголовного законодательства. — https://www.ugolkod.ru/statya-282

Так, для образования состава преступления по статье 283.1 УК АР должен иметь место прямой умысел с целью возбудить в конкретном случае межнациональную вражду. Существовал ли такой умысел в действиях М. Джафарзаде и в чем он заключался? Следствие не представило по этому поводу неопровержимых доказательств.

В приговоре указано, что М. Джафарзаде заявил о том, что профиль в Facebook под названием „Rost Merd“, который следствие приписывает обвиняемому, на самом деле ему не принадлежит. Следует учесть печальную практику следственных органов Азербайджана, когда они сами для доказательства своей правоты или обвинения часто создают и управляют фальшивыми профилями в социальной сети. Такое нередко имело место быть в различных уголовных делах.

Для укрепления своей позиции и устранения сомнений орган следствия обязан был представить достаточное количество доказательств, дополняющих друг друга.

Помимо нарушения норм материального права, в отношении М. Джафарзаде были нарушены нормы процессуального права. Так, пресс-служба СГБ без обвинительного приговора пыталась создать из Джафарзаде образ преступника, распространив в медиа ресурсах тенденциозную информацию об обстоятельствах дела. Распространенная информация привела к созданию отрицательного образа М. Джафарзаде среди знакомых ему людей. По мнению обвиняемого, это было сделано для того, чтобы никто не осмелился его защищать.

Статья 63 Конституции Азербайджанской Республики закрепляет принцип презумпции невиновности. В ней говорится:

«I. Каждый имеет право на презумпцию невиновности. Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и не будет в связи с этим вступившего в законную силу приговора суда».

Кроме норм национального права, принцип презумпции невиновности закреплен также в статье 6(2) Европейской Конвенции по защите прав человека и основных свобод. В ней сказано:

«Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления считается невиновным, до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком».

В постановлении Европейского Суда по правам человека (ЕСПЧ) по делу Аллене де Рибемон (Allenet de Ribemont v. France) против Фпанции от 10 февраля 1995 года говорится:

«Свобода выражения своего мнения, гарантируемая 10 статьей Конвенции, распространяется и на свободу получения и распространения информации. Следовательно, статья 6 п. 2 не может препятствовать властям информировать общественность о ведущихся уголовных расследованиях, но она требует, чтобы власти делали это сдержанно и деликатно, как того требует уважение презумпции невиновности». — https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-57914

Вышеописанное дает возможность сделать вывод о том, что пристрастное и предвзятое отношение органа следствия и суда привело к нарушению в отношении М.Джафарзаде ряда прав, имеющих значение в демократическом обществе, а именно: права на качественную правовую защиту, права на презумпцию невиновности, права на свободу и личную неприкосновенность, и в целом права на справедливое судебное разбирательство.

Older Posts »

ОТСУТСТВИЕ НЕЗАВИСИМОЙ СУДЕБНОЙ СИСТЕМЫ В ОЧЕРЕДНОЙ РАЗ ПРИВЕЛО К НАРУШЕНИЮ ПРАВ ГРАЖДАНИНА АЗЕРБАЙДЖАНА

Руслан Иззятли

Анализ правонарушений на судебном процессе Руслана Иззятли

Бакинский Апелляционный суд, Уголовная Коллегия

Дело № 4(103)-1077/2024

10 октября 2024 года

Председательствующий судья: Эльбей Аллахвердиев

Судьи: Джавид Хусейнов, Габиль Маммадов

Обвиняемый: Руслан Иззятли

Защитник: Расул Джафаров

При участии следователя по особо важным делам Следственного Отдела по тяжким преступлениям Управления следствия и дознания Главного Управления полиции города Баку Джейхуна Хусейнова

Родившийся в 1989 году Руслан Иззятли начал свою политическую деятельность в партии Умид. В 2012-2013 годах он был заместителем председателя партии.

В 2013 году Р.Иззятли был избрал председателем Движения Д18, в 2015 и 2020 годах был зарегистрирован в качестве кандидата на парламентских выборах.

В мае 2020 года был отправлен на обязательную воинскую службу и участвовал во второй Карабахской войне, за что дважды был награжден орденами.

В 2021 году Р.Иззятли покинул пост председателя Движения Д18 и продолжил политическую карьеру самостоятельно.

7 декабря 2023 года вместе с другими политическими активистами он создал организацию под названием «Платформа III Республики».

В ноябре 2023 года были арестованы журналисты Abzas Media, а затем сотрудников интернет-ресурса Toplum TV. 6 марта 2024 года полицейские вошли в офис интернет-телевидения, где находились учредители Платформы и сотрудники Института Демократических Инициатив. Руслан Иззятли был задержан, но вечером этого же дня отпущен на свободу.

Утром 8 марта 2024 года Р.Иззятли вновь был задержан рядом с Управлением полиции Хатаинского района. В этот же день в его доме был проведен обыск, в результате которого полицейские изъяли 4700 евро. Во время обыска супруга Р.Иззятли и его малолетний сын были заперты в комнате.

Р.Иззятли было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного статьей 206.3.2 (Контрабанда, совершенная группой лиц по предварительному сговору) Уголовного Кодекса Азербайджанской Республики.

9 марта 2024 года Хатаинский районный суд избрал в отношении Р.Иззятли меру пресечения в виде заключения под стражу сроком на 4 месяца. Несмотря на обжалование защитой вынесенного постановления, суд оставил меру пресечения в виде ареста в силе. Впоследствии данная досудебная мера неоднократно продлевалась.

28 сентября 2024 года следственный орган вновь обратился в суд с просьбой продлить срок меры пресечения до 6 января 2025 года. 1 октября 2024 года суд вынес постановление об удовлетворении ходатайства следователя и представления прокурора о продлении срок меры пресечения до 6 января 2025 года.

Защита, не приняв данное постановление, обратилась в суд с апелляционной жалобой.

 

В ходе суда защита отметила, что постановление суда первой инстанции о продлении срока меры пресечения должно быть отменено, а в случае необходимости продления срока, мера пресечения в виде ареста должна быть заменена на домашний арест.

10 октября 2024 года Бакинский Апелляционный Суд принял постановление: отказать в удовлетворении апелляционной жалобы защиты и оставить постановление суда от 1 октября 2024 года в силе.

 

Комментарий юриста-эксперта:

Судебное постановление является незаконным и необоснованным.

Согласно законодательству, для избрания в отношении обвиняемого лица меры пресечения в виде ареста должны существовать процессуальные и материальные правовые основания.

Под материальными основаниями подразумеваются доказательства, подтверждающие причастность обвиняемого лица к совершению деяния, предусмотренного уголовным законом. Процессуальные основания же состоят из оснований, установленных судом, состоящих из совокупности обстоятельств, предусмотренных в статье 155 Уголовно-процессуального Кодекса Азербайджанской Республики (УПК АР) и подтверждающих законность и необходимость избранной меры пресечения.

При избрании меры пресечения суды не должны ограничиваться формальным перечислением оснований, указанных в статье 155 УПК АР, должна быть проверена относимость конкретного основания к обвиняемому, и подтверждаются ли они материалами уголовного дела.

Статья 155 УПК АР гласит:

Меры пресечения могут применяться соответствующим дознавателем, следователем, прокурором, осуществляющим процессуальное руководство предварительным расследованием, или судом в случаях, когда материалы, собранные по уголовному преследованию, дают достаточно оснований полагать совершение подозреваемым или обвиняемым следующих действий:

• сокрытие от органа, осуществляющего уголовный процесс;
• воспрепятствование нормальному ходу предварительного следствия или судебного разбирательства с оказанием незаконного давления на лиц, участвующих в уголовном процессе, сокрытием или фальсификацией материалов, имеющих значение для уголовного преследования;
• совершение вновь деяния, предусмотренного уголовным законом, или представление опасности для общества;
• неявка без уважительной причины по вызовам органа, осуществляющего уголовный процесс, либо уклонение иным путем от привлечения к уголовной ответственности и отбывания наказания;
• воспрепятствование исполнению приговора суда.

В пункте 4 постановления Пленума Верховного Суда Азербайджанской Республики «О судебной практике по рассмотрению обращений, связанных с мерами пресечения в виде ареста и домашнего ареста» судам было разъяснено, что при рассмотрении представлений об избрании меры пресечения в виде ареста в первую очередь должна быть проверена возможность избрания другой меры пресечения, предусмотренной в статье 154 УПК АР, в случае удовлетворения представления должна быть обоснована невозможность избрания меры пресечения, не связанной с арестом.

В комментируемом постановлении о продлении срока меры пресечения нет ни единого упоминания о том, что суд во время судебного разбирательства рассмотрел применение альтернативных мер пресечения, не связанных с арестом.

В нем не содержится ни одного довода либо аргумента, почему суд продлил срок меры пресечения в виде ареста, отказав в замене ареста на домашний арест, как просила защита.

Судебная коллегия в своем постановлении отметила, что уголовное дело, по которому проходит Р.Иззятли в качестве обвиняемого, сложное, следствие должно провести еще ряд судебных экспертиз, поэтому требуется дополнительное время. Кроме того, суд указал, что основания для ареста, ранее перечисленные в судебных постановлениях, не исчезли, а потому, мера пресечения в виде ареста не может быть заменена на домашний арест.

В соответствии с процессуальными нормами национального и международного права, арест должен быть правомерным и законным. Все подозрения должны быть обоснованными.

В одном их постановлений Европейского Суда по правам человека (ЕСПЧ) указано:

«Обоснованность подозрений, оправдывающих задержание, является существенным элементом защиты от произвольного лишения свободы, предоставляемой̆ подп. с) п. 1 статьи 5. Существование обоснованного подозрения заранее предполагает наличие фактов или сведений, способных убедить объективного наблюдателя в том, что лицо могло совершить это правонарушение. Тем не менее, вызывающие подозрение факты еще не достигли такого уровня, который̆ необходим для осуждения или даже для предъявления обвинения, которое происходит на следующем этапе уголовного процесса».

В постановлении Европейского Суда по делу Кудла против Польши от 26 октября 2000 года говорится:

«Суд повторяет, что разумный срок не подлежит абстрактной оценке. Разумный характер содержания обвиняемого под стражей должен оцениваться в каждом случае в соответствии с особенностями конкретного дела. Заключение под стражу может быть оправданным, по данному делу, только если конкретные признаки раскрывают истинное наличие публичного интереса, преобладающего, невзирая на презумпцию невиновности, над нормой уважения личной̆ свободы, закреплённой в статье 5. В первую очередь, на национальные судебные власти ложится обязанность следить за тем, чтобы по данному делу предварительное заключение под стражу обвиняемого не превышало разумного срока. С этой целью они должны, принимая во внимание принцип презумпции невиновности, исследовать все обстоятельства, позволяющие подтвердить наличие публичного интереса, который оправдывал бы исключения из общей нормы уважения свободы личности, и учитывать их в своих решениях, принимаемых по просьбам об освобождении. Именно на основании мотивов, указанных в решениях, относящихся к заявлениям об освобождении, а также на основании фактов, изложенных заявителем в жалобе, Суд должен определить, имело ли место нарушение п. 3 статьи 5 Конвенции». — https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-58920

Так, «только лишь существование серьезного подозрения в причастности к тяжким правонарушениям, являясь фактором, относящимся к делу, не оправдывает столь длительное предварительное содержание под стражей» (Van der Tang, 63).

Отсутствие мотивировки в судебных постановлениях, доводов и аргументов, пренебрежение принципом презумпции невиновности, отсутствие независимой судебной системы в Азербайджане привели к очередному нарушению в отношении Р.Иззятли права на свободу и личную неприкосновенность, гарантированную статьей 28 Конституции Азербайджанской Республики и статьей 5(1) Европейской Конвенцией по защите прав человека и основных свобод.   

Older Posts »

ОЧЕРЕДНОЕ НАРУШЕНИЕ ФУНДАМЕНТАЛЬНЫХ ПРАВ ВЕРУЮЩЕГО

Агаали Яхъяев

Анализ правонарушений на судебном процессе Агаали Яхъяева

Сумгаитский суд по тяжким преступлениям

Дело № 1(124)-457/2024

20 сентября 2024 года

Председательствующий судья: Эльчин Маммадов

Судьи: Нураддин Хусейнли, Нахид Мирзяев

Обвиняемый: Агаали Яхьяев

Защитник: Зибейда Садыгова

Государственный обвинитель: прокурор Отдела по поддержке государственного обвинения в судах по тяжким преступлениям Управления по поддержке государственного обвинения Генеральной прокуратуры Азербайджанской Республики Самир Маммадов

Агаали Яхьяев (1983 года рождения) является членом Движения «Мусульманское единство». Он был арестован во время событий в селе Нардаран города Баку в 2016 году. В 2017 году Бакинский суд по тяжким преступлениям признал его виновным в предъявленных обвинениях и осудил на 15 лет лишения свободы.

18 марта 2021 года Агаали Яхьяев был отпущен на свободу в связи с указом президента о помиловании.

После выхода на свободу он продолжил заниматься общественной деятельностью, резко высказывался в адрес нынешних властей и оказывал помощь ветеранам Карабахской войны, а также семьям шехидов. По этой причине его часто вызывали в различные государственные органы и просили прекратить свою деятельность.

31 августа 2023 года Агаали Яхьяев был задержан сотрудниками Управления по борьбе с наркотиками Министерства Внутренних Дел Азербайджанской Республики.

По версии следствия, у Агаали Яхьяева был обнаружен сверток, в котором содержалось наркотическое средство героин, изготовленное кустарным способом, весом 21,289 граммов. Ему было предъявлено обвинение, предусмотренное статьей 234.4.3 (Незаконный сбыт наркотических средств в крупном размере) Уголовного Кодекса Азербайджанской Республики (УК АР).

Допрошенный в суде обвиняемый Агаали Яхьяев не признал себя виновным в предъявленном обвинении и показал, что его арест связан с общественной деятельностью и активной позицией в отношении нынешних властей. Он также показал, что был задержан в поселке Мехдиабад 7-8 сотрудниками полиции, которые сначала сказали о том, что у него имеется штраф в размере 18 манатов и пригласили подойти к их служебной машине. Возле машины полицейские захватили его руки сзади, силой усадили в машину и увезли в Отделение полиции поселка Мехдиабад. Там до 2-х часов ночи его избивали и плохо обращались. Кроме физического давления, к нему были применены меры психологического давления, а именно, угрозы в отношении его семьи. Сотрудники полиции требовали от него признать наркотики в качестве своих. Для того, чтобы оградить свою семью, он вынужден был сделать так, как от него требовали.

Отвечая на вопросы, Агаали Яхьяев показал, что дата и адрес, указанные в обвинительном акте, указаны верно, однако время указано неправильно. Он также показал, что перед видеосъемкой все было заранее подготовлено, а затем заснято на видеокамеру. Несмотря на то, что у него был адвокат по найму, во время видеосъемки участвовал другой адвокат. Агаали Яхьяев назвал имя одного их полицейских, который участвовал в избиении, а именно, полицейский по имени Анар. Всей операцией руководил полицейский по имени Алакбар. Избранный им адвокат смог увидеться с ним только спустя несколько часов. О его задержании никому не сообщили. Через 15 дней супруга Яхьяева обратилась в Министерство Внутренних Дел Азербайджана, где ей сообщили о содержании ее супруга в Бакинском СИЗО №1.

Допрошенный в суде в качестве свидетеля сотрудник Управления по борьбе с наркотиками МВД Азербайджана Роман Хасанов показал, что 31 августа 2023 года на основании полученной оперативной информации в поселке Мехдиабад был задержан Агаали Яхьяев. У него был обнаружен сверток с наркотическим средством героин. Он показал, что Агаали Яхьяев признал наркотики своими и сказал, что нашел их в этот же день. Свидетель Роман Хасанов отметил, что ни он, ни кто-либо из других полицейских, не применяли к Яхьяеву физического или психологического давления.

Полицейские Эльмаддин Пашаев и Ариф Алиев, допрошенные в суде в качестве свидетелей, дали показания, аналогичные показаниям Романа Хасанова.

Результаты судебно-наркологический экспертизы от 4 декабря 2023 года показали, что у Агаали Яхьяева не обнаружена наркологическая зависимость, и он не нуждается в принудительном медицинском лечении.

Амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза от 4 декабря 2023 года показала, что у Агаали Яхьяева нет каких-либо психических заболеваний и психологических проблем.

Непогашенную судимость Агаали Яхьяева и совершении им нового преступления суд оценил как особо опасный рецидив.

Суд также отметил, что в суде не была доказана цель продажи наркотического средства, следовательно, первичная статья 234.4.3 УК АР не нашла своего подтверждения и была переквалифицирована на статью 234.1-1 (Незаконные приобретение, хранение, изготовление, обработка, перевозка без цели сбыта наркотических средств или психотропных веществ в крупном размере) УК АР.

Суд отнесся к показаниям обвиняемого критично и указал, что эти показания не подтверждаются другими показаниями, а также материалами уголовного дела.

20 сентября 2024 года Сумгаитский суд по тяжким преступлениям вынес в отношении Агаали Яхьяева приговор: признать виновным в совершении преступления, предусмотренного статьей 234.1-1 УК АР и осудить на 7 лет лишения свободы с отбыванием наказания в учреждении по отбыванию наказания общего режима.

 

Комментарий юриста-эксперта:

Судебный приговор является незаконным и необоснованным.

В статье 90.7 Уголовно-процессуального Кодекса Азербайджанской Республики (УПК АР) перечислены права, которые подозреваемый имеет с момента задержания, а именно:

• в случае задержания узнать основания задержания и с момента задержания получить юридическую помощь от защитника, получить письменное извещение о своих правах от задержавшего его лица, дознавателя, следователя или прокурора;
• иметь защитника с момента задержания или объявления постановления об избрании меры пресечения;
• немедленно по задержании информировать по телефону или другими средствами о задержании и месте содержания близких родственников или других лиц, связи с которыми представляют для него законный интерес;
• самостоятельно выбирать защитника, прекращать его полномочия, при отказе от защитника самостоятельно осуществлять свою защиту;
• иметь с защитником свидания наедине и конфиденциальные контакты без ограничения количества и продолжительности бесед;
• давать показания (объяснения), не давать показаний (объяснений) против себя и своих близких родственников либо вообще отказываться от дачи показаний (объяснений).

Как указано в данной статье, подозреваемый имеет право на адвоката с момента задержания, немедленно проинформировать близких о задержании, а также на отказ от показаний против себя. Все перечисленные права были нарушены следственным органом. Агаали Яхьяеву не было разъяснено право на отказ от дачи показаний против себя в соответствии со статьей 66 Конституции Азербайджанской Республики, статьей 20 УПК АР, а также статьей 6(1) Европейской Конвенции по защите прав человека и основных свобод. Орган следствия путем физического и психологического давления получил от обвиняемого признательные показания, хотя это запрещено статьей 15.2 УПК АР. В данной статье говорится:

В ходе уголовного преследования запрещаются:

• пытки, использование физического и психического насилия, в том числе медицинских препаратов, подвергание голоду, гипнозу, лишение медицинской̆ помощи, применение иного жестокого, бесчеловечного или унизительного обращения и наказания;
• привлечение к участию в продолжительных либо сопровождающихся сильными физическими страданиями или временным расстройством здоровья экспериментах или иных процессуальных действиях, а также проведение каких-либо иных подобных испытаний;
• получение показаний у потерпевшего, подозреваемого или обвиняемого, а также других участвующих в уголовном процессе лиц путем насилия, угрозы, обмана и с применением иных незаконных действий, нарушающих их права.

Кроме того, в соответствии со статьей 13.2. УПК, в ходе уголовного процесса никто не может быть:

• подвергнут обращению и наказанию, унижающим человеческое достоинство;
• содержаться в условиях, унижающих человеческое достоинство;
• понужден к участию в производстве процессуальных действий, унижающих достоинство.

Перечисленные нормы права тесно переплетаются со статьей 3 Европейской Конвенции по защите прав человека и основных свобод, согласно которой «никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию».

Это обращение представляет собой незаконные и анормальные действия. Даже в самых трудных случаях, таких, как борьба с терроризмом и организованной преступностью, органы государственной власти должны воздерживаться от любых, действий, которые могут быть расценены как обращение, запрещенное этой̆ нормой. Если лицо утверждает, что оно подверглось плохому обращению, должно быть проведено эффективное официальное расследование с целью установления личности ответственных лиц и их наказания. Бремя доказывания при этом лежит на органах следствия. Именно они должны доказать то, что плохое обращение не имело место быть. В комментируемом случае органы следствия не проявили инициативы для доказывания, а суд оценил показания обвиняемого о плохом обращении неприемлемыми и сомнительными. Суд не инициировал эффективное расследование с целью установления виновных лиц и их последующего наказания. Суд проявил неприемлемую пассивность в данном вопросе, впрочем, как и в других подобных случаях по заявлениях о плохом обращении со стороны правоохранительных органов.

В постановлении Европейского Суда по правам человека (ЕСПЧ) по делу Caloc v. France от 20 июля 2000 года говорится:

«Суд считает, что в случае, когда лицо утверждает, заявляя требование, что оно подверглось обращению, противоречащему статье 3 Конвенции, со стороны полиции или других сравнимых государственных служб, эта норма, рассматриваемая в совокупности с общей̆ для всех Государств обязанностью, следуя статье 1, «обеспечить каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в Конвенции», требует по своему смыслу, чтобы в какой-либо форме проводилось официальное расследование.

Это расследование, наподобие требуемого статьей 2, должно эффективное  расследования, привести к установлению личности и наказанию ответственных лиц. Если бы это было не так, общий̆ законный̆ запрет пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения, невзирая на свою существенную значимость, был бы неэффективным на практике, и в некоторых случаях представители Государства могли бы пренебрегать, пользуясь квазиненаказуемостью, правами тех, кто находится под их контролем». — https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-58758

В отношении Агаали Яхьяева также очевидно нарушение презумпции невиновности. Как говорилось выше, он привлекается к уголовной ответственности уже не первый раз. В приговоре суд отметил тот факт, что после выхода Яхьяева на свободу в 2021 году, у него осталась непогашенная судимость, что создает особо опасный рецидив. В связи с этим суд нарушил в отношении обвиняемого презумпцию невиновности. Этот принцип закреплен как в статье 21 УПК АР, так и в статье 6(2) Европейской Конвенции по защите прав человека и основных свобод.

Нарушение данного принципа заключается в том, что сомнения, которые при доказывании обвинения невозможно было устранить в рамках соответствующей̆ правовой процедуры, не разрешились в пользу обвиняемого. Помимо этого, не были разрешены в его пользу и сомнения, не устраненные при применении уголовного и уголовно-процессуального законов.

Согласно статье 21.3. УПК АР, лицо, обвиняемое в совершении преступления, не обязано доказывать свою невиновность. Обязанность доказывания обвинения, опровержения доводов, выдвинутых в защиту обвиняемого, ложится на сторону обвинения.

Так, в постановлении Европейского Суда по делу Minelli v. Switzerland от 25 марта 1983 года говорится:

«Презумпция невиновности, закрепленная в п. 2 статьи 6, является одним из элементов справедливого судебного разбирательства, о котором говорит п. 1 той же статьи. Этот принцип нарушается, если суд объявит обвиняемого виновным, в то время как его виновность не была предварительно доказана. Если отсутствуют формальные подтверждения этого, следует, чтобы мотивация судьи давала основания полагать, что он предполагал обвиняемого виновным». — https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-57540

Вина обвиняемого не была доказана в ходе судебного разбирательства в виду того, что следственный орган представил в суд доказательства, которые не могли считаться достаточными для признания вины. Доказательственная база состояла из формальных судебных экспертиз, а также показаний трех полицейских, непосредственно заинтересованных в исходе дела. Следует еще отметить, что показания обвиняемого, его доводы и аргументы защиты, суд не принял во внимание и не дал правильной правовой оценки.

Так, в статье 138.1. УПК АР говорится, что доказывание заключается в получении, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоятельств, имеющих значение для законного, основательного и справедливого разрешения обвинения.

Статья 144 УПК АР гласит:

«Доказательства, собранные по уголовному преследованию, должны быть проверены полностью, всесторонне и объективно. Во время проверки эти доказательства анализируются и сравниваются друг с другом, собираются новые доказательства, устанавливается надежность источника полученных доказательств».

Судебный приговор по делу Агаали Яхьяева не был законным и мотивированным, как это указано в статье 349.3 УПК АР. Приговор признается мотивированным, если:

• выводы, сделанные судом, основаны лишь на доказательствах, исследованных на судебном следствии;
• этих доказательств достаточно для оценки обвинения и;
• установленные судом обстоятельства соответствуют исследованным им доказательствам (статья 349.5 УПК АР).

Виновность обвиняемого может быть доказана только:

• исходя из презумпции невиновности;
• основываясь на результатах рассмотрения обвинения в ходе судебного разбирательства в пределах правил, предусмотренных УПК АР;
• основываясь на веских и возможных доказательствах, исследованных на судебном следствии;
• истолковывая в пользу обвиняемого неустранимые сомнения относительно его виновности.

Все указанные выше условия вынесения обвинительного приговора были нарушены судом. Таким образом, нарушение отмеченных выше норм материального и процессуального права привело к нарушению фундаментальных прав Агаали Яхьяева – права на свободу и личную неприкосновенность, права на справедливое судебное разбирательство, право на запрет пыток и плохого обращения, права на защиту и презумпцию невиновности.

 

Older Posts »

В ОТНОШЕНИИ ХИКМАТА АГАЕВА СУД НАРУШИЛ ПРАВО НА ЗАПРЕТ ПЫТОК, БЕСЧЕЛОВЕЧНОЕ ОБРАЩЕНИЕ, НА ЗАЩИТУ И МОЛЧАНИЕ

Хикмат Агаев

Анализ правонарушений на судебном процессе Хикмата Агаева

Бакинский суд по тяжким преступлениям

Дело № 1(101)-1983/2024

10 сентября 2024 года

Председательствующий: Расим Садыгов

Судьи: Новруз Керимов, Лейла Аскарова-Мамедова

Обвиняемый: Хикмат Агаев

Защитники: Айдын Гаджиев, Джавад Джавадов

Государственный обвинитель: прокурор Отдела по защите государственного обвинения в судах по тяжким преступлениям Управления по защите государственного обвинения Генеральной прокуратуры Азербайджанской Республики Рауф Малышев

Хикмат Агаев (1985 года рождения) занимался активной общественной, а также благотворительной деятельностью, был верующим шиитского толка и резко критиковал нынешние власти в социальных сетях. Ранее состоял в таких оппозиционных движениях как Д18 и Движение «Мусульманское единство», однако позже покинул ряды обеих организаций.

6 апреля 2024 года Хикмат Агаев был задержан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного статьей 234.4.3 (Незаконный сбыт наркотических средств в крупном размере) Уголовного Кодекса Азербайджанской Республики.

Время ареста Хикмата Агаева пришлось на период, когда отношения между Азербайджаном и Ираном обострились, а в стране начались массовые аресты верующих, которых официально обвиняли в незаконной торговле наркотиками, а неофициально выставляли в качестве агентов Ирана. Государственное телевидение вело открытую пропаганду против верующих шиитского толка, обвиняя их в работе на спецслужбы Ирана. Но несмотря на эти обвинения, никому из задержанных не было предъявлено обвинение в государственной измене или шпионаже.

По версии следствия, Хикмат Агаев был задержан 6 апреля 2024 года на одной из улиц города Баку и приведен в Главное Управление по борьбе с организованной преступностью Министерства Внутренних Дел Азербайджанской Республики. Во время личного осмотра у него было обнаружено два пакета с психотропным средством метамфетамин, один из которых весил 3,909 граммов, другой – 3,098 граммов, общий вес составлял 7,007 граммов.

Допрошенный в ходе суда обвиняемый Хикмат Агаев не признал себя виновным в предъявленном обвинении и показал, что относится к категории верующих, не пьет спиртные напитки и не употребляет наркотики, но курит сигареты. Его задержали при выходе из магазина «Оба» с хурмой в руке. В это время он держал пост. Полицейские, которые задержали Х. Агаева, сказали, что им было поручено привести его в управление. Там, применив к нему физическое и психологическое давление, потребовали принять два пакета наркотиков в качестве своих. Ему пригрозили тем, что в случае отказа, к делу будут привлечены мать и супруга. По этой причине Хикмат Агаев был вынужден выполнить требования полицейских. Из-за нанесенных полицейскими увечий на его лице остались следы, поэтому они сказали, чтобы Агаев обосновал их появление тем, что упал при работе в цехе.

Допрошенный в суде в качестве свидетеля главный оперуполномоченный по особо важным делам Главного Управления по борьбе с организованной преступностью МВД Азербайджана Анар Шамиев показал, что обвиняемый Хикмат Агаев занимается незаконным оборотом наркотических средств. В связи с этим 6 апреля 2024 года было проведено оперативно-розыскное мероприятие, в ходе которого на одном из заводов был задержан Хикмат Агаев. При проведении личного осмотра со стороны дознавателя у него было обнаружено два пакета с метамфетамином. Отвечая на вопросы дознавателя, Хикмат Агаев показал, что нашел эти два пакета в санитарном узле цеха, в котором он работал. Свидетель также показал, что он задерживал Агаева вместе с коллегами, к нему не применялись меры физического либо психологического давления.

Суд указал, что во время судебного разбирательства обвинение по статье 234.4.3 УК в отношении Хикмата Агаева не подтвердилось, по этой причине суд переквалифицировал ее на статью 234.1-1 (Незаконные приобретение, хранение, изготовление, обработка, перевозка без цели сбыта наркотических средств или психотропных веществ в крупном размере) УК.

Судебно-медицинская экспертиза от 7 апреля 2024 года показала наличие в крови и моче Хикмата Агаева вещества, входящего в группу метамфетамина.

Из заключения судебно-наркологической экспертизы от 8 апреля 2024 года видно, что у Хикмата Агаева не выявлена наркологическая зависимость, по этой причине нет необходимости в его принудительном лечении.

В ходе осмотра мобильного телефона Хикмата Агаева не было обнаружено каких-либо контактов или переписок, имеющих значение для дела.

Наличие у обвиняемого четырех малолетних детей суд принял в качестве смягчающего вину обстоятельства. Отягчающих вину обстоятельств суд в деле не узрел.

10 сентября 2024 года Бакинский Суд по тяжким преступлениям вынес приговор в отношении Хикмата Агаева: признать виновным в совершении преступления, предусмотренного статьей 234.1-1 УК и приговорить к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в учреждении по отбыванию наказания общего режима.

 

Комментарий юриста-эксперта:

Судебный приговор является незаконным и необоснованным.

В основе уголовного судопроизводства лежат следующие принципы:

• определение правил, составляющих основу осуществления уголовного преследования;
• обеспечение защиты человека и гражданина от случаев незаконного ограничения его прав и свобод;
• установление законности и обоснованности каждого уголовного преследования.

Очень важно то, что нарушение принципов или условий уголовного процесса в случаях, установленных Уголовно-процессуальным Кодексом Азербайджанской Республики (УПК), может привести к выводу о недействительности законченного производства по уголовному преследованию, к отмене постановлений, принятых в его ходе, либо к выводу об отсутствии доказательной силы собранных материалов (статья 9.2. УПК).

Органы, осуществляющие уголовный процесс, обязаны обеспечивать соблюдение закрепленных Конституцией прав и свобод человека и гражданина для всех лиц, принимающих участие в уголовном процессе (статья 12.1 УПК).

 

В деле Хикмата Агаева было допущено нарушение ряда норм материального и процессуального права.

В статье 6 (3) Европейской Конвенции по защите прав человека и основных свобод перечислены основные права обвиняемого, а именно:

• быть незамедлительно и подробно уведомленным на понятном ему языке о характере и основании предъявленного ему обвинения;
• иметь достаточное время и возможности для подготовки своей защиты;
• защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника или, при недостатке у него средств для оплаты услуг защитника, пользоваться услугами назначенного ему защитника бесплатно, когда того требуют интересы правосудия;
• допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, и иметь право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него;
• пользоваться бесплатной помощью переводчика, если он не понимает языка, используемого в суде, или не говорит на этом языке.

Хикмату Агаеву было отказано, как минимум, в праве на защиту, а именно: он не имел достаточного времени для подготовки защиты. Как показал в суде сам обвиняемый, задержавшие его сотрудники полиции привели к Управление по борьбе с организованной преступностью и потребовали признать обвинение, угрожая плохим обращением в отношении матери и супруги, а также применив к нему физическое давление. Таким образом, у него не было другого выхода, как сделать то, чего от него требовали, не проконсультировавшись с защитником.

 

В этой связи уместно будет упомянуть постановление Европейского Суда по правам человека по делу Артико против Италии от 13 мая 1980 года. В нем говорится:

«Конвенция призвана гарантировать не теоретические или иллюзорные права, а их практическое и эффективное осуществление; это особенно справедливо в отношении права на защиту, которое занимает видное место в демократическом обществе, как и само право на справедливое судебное разбирательство, из которого оно вытекает». — https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-57424

Плохое обращение нарушило статью 13.2 УПК, в которой говорится:

«В ходе уголовного процесса никто не может быть:

• подвергнут обращению и наказанию, унижающим человеческое достоинство;
• содержаться в условиях, унижающих человеческое достоинство;
• понужден к участию в производстве процессуальных действий, унижающих достоинство».

Статья 9 УК гласит:

• Уголовный кодекс обеспечивает безопасность человека.
• Наказания и другие меры уголовно-правого характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, не могут иметь характер, либо цель пытки или другого жестокого, бесчеловечного или унижающего достоинство обращения.

Принцип запрета пыток и плохого, а также бесчеловечного обращения, зафиксирован в статье 3 Европейской Конвенции, в которой говорится:

«Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию».

Позитивной обязанностью государства является следить за тем, чтобы никто не был подвергнут запрещенному обращению. Если лицо утверждает в свою защиту, что оно подверглось плохому и бесчеловечному обращению, должно быть проведено эффективное официальное расследование с целью установления личности ответственных лиц и их наказания.

Как говорилось выше, у Хикмата Агаева были повреждения на лице с того момента, как он попал в управление. Для того, чтобы доказать этот факт, достаточно было осмотреть камеры видео наблюдений.

Органы государственной власти должны доказать происхождение возможных следов плохого обращения, появившихся после удара, нанесенного заинтересованному лицу, и что этот удар не имел места в то время, когда лицо было лишено свободы. В данном случае бремя доказывания лежит не на пострадавшем, а на органах следствия. К сожалению, орган следствия не проявил инициативы в доказывании того, что следы плохого обращения не были нанесены ими во время содержания Хикмата Агаева в управлении. Суд также безосновательно поверил показаниям полицейских, но проигнорировал показания обвиняемого. При этом суд должен всегда учитывать плохую практику следственных органов, а также неоднократность обращений и заявлений задержанных о пытках и плохом обращении в ходе судебного разбирательства.

В постановлении Европейского Суда по делу Соринг против Соединенного Королевства от 7 июля 1989 года говорится:

«Статья 3 не знает исключений, а статья 15 не допускает отступления от нее в период войны или иного чрезвычайного положения, угрожающего жизни нации. Этот абсолютный запрет пыток или бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания показывает, что статья 3 воплощает одну из основополагающих ценностей демократических Государств, входящих в Совет Европы. Аналогичные формулировки такого запрета можно также найти в других международно-правовых актах, таких как Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г. и Американская конвенция о правах человека 1969 г.; это норма, пользующаяся всеобщим международным признанием».- https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-57619

В постановлении по делу Селмони против Франции от 28 июля 1999 года Европейский Суд уточняет:

«Если лицо было доставлено в полицейский участок здоровым, и ко времени освобождения у него имеются травмы, то на Государстве лежит обязанность предоставить правдоподобное объяснение об их происхождении, и если оно этого сделать не может, то вступает в действие статья 3 Конвенции». — https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-58287

Очередное нарушение следственные органы допустили, когда требовали от обвиняемого дать те показания, которые им нужны, а именно, изобличающие его. В данном случае орган следствия обязан был напомнить о существовании статьи 66 Конституции Азербайджанской Республики, в которой говорится:

«Никто не может быть принужден к даче показаний против себя самого, своего супруга, детей, родителей, брата, сестры».

Европейский Суд в этом случае называет данное право обвиняемого «правом на молчание». Хотя это право прямо и не указано в тексте статьи 6(3) Европейской Конвенции, однако практика Суда закрепляет его именно в составе указанной правовой нормы.

Так, в постановлении Европейского Суда по делу Сервес против Франции от 20 октября 1997 года говорится:

«Суд напоминает, что право любого обвиняемого молчать и право не давать показания против себя самого являются признанными международными нормами, которые являются сущностью понятия справедливого процесса, закрепленного статьей 6 Конвенции. Их основание быть направленными, в частности, на защиту обвиняемого против злоупотребляющего насилия со стороны властей, что помогает избегать судебных ошибок и позволяет достигнуть цели статьи 6. В частности, право не способствовать своему собственному обвинению предполагает, что в уголовном деле обвинение стремится создать свою аргументацию без обращения к средствам доказывания, полученным путем принуждения или давления, вопреки воле обвиняемого». — https://hudoc.echr.coe.int/?i=001-58103

Таким образом, следствие и суд, нарушив нормы материального и процессуального права, равно как и нормы международных договоров, нарушили в отношении Хикмата Агаева, как минимум, право на запрет пыток, плохого и бесчеловечного обращения, право на защиту, право на молчание. В целом в деле были нарушены такие фундаментальные права демократического общества, как право на свободу, право на справедливое судебное разбирательство и право на эффективные средства правовой защиты.

 

Older Posts »